Многочисленные социологические данные утверждают, что за последние годы значительно снизилась удовлетворенность ученых содержанием своей профессиональной деятельности. (См.: Табл. 4).
Наиболее высокий уровень удовлетворенности содержанием своей профессиональной деятельности отмечают 65,9% представителей академической науки. Второе место занимает наука вузовская. Так считают 56,4% опрошенных ученых; на третьем месте стоит негосударственный сектор (46,9%) и на последнем – отраслевая наука – 44%. Возникает вопрос – почему в негосударственном секторе, сформированном на основе личных интересов ученых, такой высокий процент неудовлетворенных содержанием своего труда? Наибольший процент неудовлетворенных происходящими в науке изменениями – среди представителей отраслевой науки (46,6%). Далее идет негосударственный сектор (45,4%), вузовской (33,3%) и, наконец, академической (26,4%). Что касается тех, кто никогда не был удовлетворен научным содержанием своей деятельности, то наибольший процент "недовольных» опять-таки в отраслевой науке, затем вузовской, негосударственном секторе и академическом. Процент не ответивших на данные вопросы колеблется в пределах от 28 до 44%.
На основании этих и других данных можно сделать некоторые общие выводы:
1. Вузовская наука имеет весьма высокий уровень научного потенциала по сравнению с профессионально-квалификационной структурой отраслевой и негосударственной наук.
Таблица 4
Уровень удовлетворенности ученых содержанием профессиональной деятельности (в %)
Сектора наукиВполнеудовлетворенНе полностьюудовлетворенНе удовлетворен
Академический65,926,46,7
Вузовский56,438.35,3
Отраслевой44,046.010,0
Негосударственный46,945,47,7
В содержании и направлениях научных исследований идут изменения, особенно в гуманитарных отраслях знаний, но радикальные изменения затрагивают приблизительно 1/3 научных коллективов.
Значительная часть ученых не удовлетворены своим трудом, считают его не совместимым полностью с понятием "научной деятельности".
На оценку труда влияет не только его содержание и характер, но и должностной статус, уровень квалификации, стаж работы, что, соответственно, позволяет утверждать о значительной субъективности оценок опрошенных относительно реально выполняемой ими работы.
Обращает на себя внимание неудовлетворительное состояние отраслевой науки и также высокая степень неудовлетворенности ученых негосударственного сектора. она приближается к уровню отраслевой науки. Это может служит основанием гипотезы о низком качестве научных исследований как в отраслевой, так и в негосударственной сферах науки.
Происходящие в содержании научных исследований изменения, особенно в гуманитарных дисциплинах, в значительной мере связаны с конъюнктурными и даже карьерными соображениями ученых.
Среди большого процента ученых отмечается слабое знание иностранных языков, что снижает уровень международных коммуникаций, а также возможности ученых знакомиться с уровнем научных достижений Запада.
Мотивы и ценностные ориентации преподавателяРеформы в образовании в различных странах следовали вслед за серьезными экономическими и политическими трансформациями. В нашей стране они начались раньше изменений в обществе, приняв хаотичный характер. Отсюда и многие специфические проблемы современной отечественной системы высшего образования, от решения которых зависят не только ее собственные перспективы, но во многом интеллектуальный потенциал России. Ключевыми здесь являются личностные особенности научно-педагогических кадров и условиях их трудовой деятельности.
Перед системой высшего образования стоит задача формирования специалиста нового типа, с установкой на постоянную познавательную деятельность, с широким научным кругозором. Данная задача определяет необходимость перестройки высшего образования, которая включает улучшение структуры и качества подготовки кадров, совершенствование содержания образования, развития творческих способностей специалистов, повышение профессионального уровня научно-педагогических кадров, переоснащения учебно-материальной базы.
Социальный облик преподавателя вуза составляют три главных функционально взаимосвязанных компонента – общекультурный, психолого-педагогический и предметно-технический. Общекультурная компетентность характеризует преподавателя как носителя общечеловеческой и национальной культуры и нравственных норм и принципов, обусловленных ими взглядов, действий и поступков. Психолого-педагогическая компетентность предполагает понимание преподавателем себя и других (студентов, преподавателей), знание закономерностей общего и профессионального развития личности в процессе образования, способностей к организации межличностного взаимодействия и общения (коммуникации участников образовательного процесса, их индивидуальной и совместной деятельности по достижению целей обучения, воспитания и развития).
Предметно-технологическая компетентность означает уровень владения преподавателем содержанием обучения и эффективными педагогическими технологиями, традиционными и новыми, в т.ч. компьютерными, способности к педагогической инноватике, проведению педагогических исследований и реализации их результатов на практике. Личностными качествами преподавателя вуза являются: гуманность, демократизм в общении, уважение к людям и их независимым мнениям, способность к объективным оценкам и самооценкам поведения, творческих и педагогических способностей, новых научных (технических) и научно-педагогических достижений; высокий уровень общей культуры; стремление к непрерывному самообразованию, самосовершенствованию, саморазвитию; педагогическая и психологическая компетентность; высокий уровень владения содержанием преподаваемых дисциплин; знание содержания и специфики профессиональной деятельности по подготовке специалистов в вузе; чувство нового, способность к педагогическому творчеству.
Системная часть фундаментальной подготовки специалиста становится основой, на которой приоритетно строятся принципы, подходы и методы получения новой информации, совершенствования мира техники и технологий, познания окружающей нас действительности. Специфика деятельности преподавателя состоит в развитии личности обучаемого, в трансляции накопленной человечеством культуры. В этом плане приоритетным для преподавателя становится широта системной фундаментальной образованности в противовес тенденции сужающейся специализации специалиста.
Рассмотрение психологической структуры педагогической деятельности показало, что труд преподавателя может быть представлен как сложная мотивированная деятельность, включенная в целостный жизненный контекст личности. С содержательной стороны эта деятельность представляет собой сочетание целенаправленной организации предметного материала, психологически обоснованного общения, интеллектуальной деятельности.
Бесспорно, относясь к наиболее творческим видам массовой профессиональной деятельности, повседневная работа преподавателя обладает еще одним качеством – существенным для разработчиков требований к его профессиональной подготовленности. Действительно, находясь в постоянном динамическом контакте с аудиторией, хороший преподаватель, даже имеющий план занятия, вынужден импровизировать, реагируя на изменяющуюся ситуацию, переходить от одного варианта своих действий к другому. При этом, в отличие от инженера-разработчика, конструктора, исследователя, у преподавателя нет достаточного времени на процедуру принятия рационального решения. В реальном педагогическом процессе целевые цепочки решений принимаются преподавателем мгновенно, на интуитивном уровне, в режиме непрерывного, напряженного взаимодействия с аудиторией, группой учащихся.
В связи с тем, что многообразные отношения человека со средой представлены в относительно устойчивой иерархически организованной мотивационной сфере личности, любая деятельность, в том числе педагогическая, обычно соотносится более чем с одним мотивом. На основе отражения субъектом внешних обстоятельств. ряда внутренних условий. отражения их адекватности или неадекватности желаемому и представления будущего результата формируются цели как промежуточные звенья целостной деятельности, определяя общую стратегию достижения предмета потребности, содержание и последовательность действий, соответствующих системе целей. Отношения каждой конкретной цели из общей системы целей к мотиву играют роль фактора деятельности. Данный фактор, по-видимому, переходит по мере реализации деятельности последовательно от одного отношения к другому, делая возможным формирование функциональных систем действий.
Вектор – "мотив-цель» является ведущим регулятором деятельности, определяющим строение и динамику всех других ее составляющих. В структуре деятельности можно выделить следующие элементы: мотив, цель, планирование деятельности, переработка текущей информации, оперативный образ (и концептуальная модель), принятие решения, действий, проверка результатов и коррекция действий.
Анализ психологической структуры деятельности позволяет выделить основные составляющие ее операционного аспекта применительно к педагогической деятельности. К ним относятся – личностно и профессионально мотивированная переработка информации относительно объекта, предметы и условия педагогической деятельности, где в качестве объекта выступает личностное взаимодействие педагога и студента, а в качестве предмета – те личностные и познавательные особенности учащегося, в которые необходимо внести изменения.
Труд специалиста высшей школы включает два компонента: педагогический и научный. Преподаватель вуза, будучи профессионалом в конкретном, как правило, узком научном направлении, должен подготавливать специалистов в той области знания, которая может не совпадать с его собственной научно-исследовательской деятельностью.
Научно-педагогический труд представляет собой взаимодействие двух форм – познание и передачу знания. Он, с одной стороны, является элементом, составной частью педагогики. Особенности научно-педагогического труда заключаются в следующем: 1. Он не может быть измерен общественно необходимым временем, так же как труд ученого, деятельность преподавателя вуза не поддается регламентации времени. 2. В отличие от физического труда границы времени научно-педагогического труда определить нельзя. 3. Научно-педагогический труд делится по определенным функциям, что непосредственно связано с организацией коллективного творческого труда. 4. Научно-педагогический труд подразделяется на продуктивный и репродуктивный, т.е. труд, приводящий к открытию новых законов, труд, связанный с популяризацией этих открытий, передачей знаний.
Повышение эффективности научно-педагогического труда – процесс сложный и многоплановый. Его успех зависит от взаимодействия объективных условий и субъективного фактора в системе "личность – среда". В рассмотрении процесса влияния объективных условий и субъективного фактора на эффективность научно-педагогического труда необходимо учитывать его мотивацию, движущие силы, побудители и регулятивные механизмы – потребность, влечение, стремление и т.д. Мотив формируется в процессе индивидуального развития личности, ученого-педагога. Но его поведение определяется в той или иной ситуации не любыми или всеми возможными мотивами, а как правило, теми, которые являются самыми сильными в иерархии мотивов.
Все факторы повышения эффективности труда профессорско-преподавательского состава вузов можно разделить на две группы: по содержанию и по уровню. По содержанию они включают: социальные (демократия, коллегиальность, творческая инициатива, активность); экономические (перспективы должностного роста, разработка и внедрение эффективной систем оплаты труда и премирования, совершенствование системы учета и оценки результатов труда); технические – механизация и автоматизация научно-исследовательских работ, внедрение новой техники в образовательный процесс, его компьютеризация; демографические и квалификационные характеристики – пол, возраст, образование; социально-психологический климат по вертикали (отношения между руководителем и подчиненными) и по горизонтали (отношения между сотрудниками подразделения), мотивы, интересы, социальный статус в коллективе, стиль руководства и т.д.; организационные – совершенствование планирования работы, учет, контроль, информационное обеспечение, улучшение условий труда, организация работ смежных и вспомогательных подразделений.
Подготовка специалистов в высшей школе по всему своему содержанию, по способу организации труда должна способствовать стимулированию творческих сил каждого студента. До сих пор этого, к сожалению, не происходило. Как свидетельствуют исследования, проведенные в последние годы, в том числе Институтом социологии РАН, половина опрошенных молодых специалистов сообщили, что учились в вузах ниже своих сил и возможностей, еще 44% – стремились работать с полной отдачей, но им это не всегда удавалось, и только 7% могли с уверенностью сказать, что учились в полную силу, используя максимум возможностей. каждому пятому студенту трудно давалось изучение общетеоретических дисциплин, 24% – испытывали трудности при изучении гуманитарных, общественно-политических дисциплин, 18% – в овладении предметами по специальности. При этом 22% опрошенных специалистов связывают это с низким уровнем преподавания и невысокой требовательностью со стороны выпускающих кафедр (озабоченных, видимо, не столько качеством подготовки специалистов, сколько формальным выполнением плана их выпуска), 36% – с недостатками в организации производственной практики.
По данным исследования общественного мнения студентов и преподавателей вузов, лишь 55% студентов считали уровень общей культуры преподавателей вузов достаточно высоким, а 61% – считали достаточно высоким уровень их знаний. Причем самооценка, даваемая самими преподавателями, была не намного выше.
Менее половины (40%) считают, что для их институтов характерны сильный преподавательский состав, высокий уровень преподавания. Самые низкие оценки студенты поставили материально-техническому оснащению своих вузов: только 14% считают, что оно хорошее. Условия для проведения практических семинарских занятий считают их хорошими только 19%. В целом лишь каждый третий высказался в том плане, что его вуз дает хорошее образование.
Экспертный опрос ректоров вузов, проведенный научно-исследовательским социологическим центром Госкомвуза РФ показал, что они оценивают преподавателей вузов достаточно скромно. По пятибалльной шкале средняя оценка интереса преподавателей к работе составила 3,3 балла, культура поведения – 3,3 балла, взаимопонимание со студентами – 3,4 балла, уровень профессионального мастерства – 3,6 балла.
В высшем учебном заведении преподаватель обычно выступает не только как педагог, но и как научный работник. Личность ученого можно определить как целостную совокупность социальных свойств индивида, фиксирующую органическое единство индивидуальных качеств в человеке и особенностей его включения в общественные отношения через сферу научной деятельности. Определяющим для личности является "социальное качество» как представителя социально-профессиональной группы (научно-педагогической интеллигенции), которое преобразует биологические, психологические свойства человека. На современном этапе, по мере расширения экономической, социальной свободы, личность не просто должна усваивать определенные нормы и ценности, а все больше отбирать и преобразовывать их.
Оценка материального положенияОдним из основных факторов, влияющих на социально-психологическое настроение ученых, а значит и труд, является материальное положение. Оно обусловливает не только возможности эффективной научной деятельности, но и социальное и физическое воспроизводство человека, оценивая в целом материальное положение своих семей. Большинство опрошенных отмечают его ухудшение. Каков же среднемесячный доход в семьях ученых разных секторов науки?
Если сравнить доходы на одного члена семьи ученых вузовского сектора науки с академическим, отраслевым и негосударственным, то можно сказать, что существенно (по доходам) среди них выделяется негосударственный сектор. Представители группы с доходом на одного члена семьи до 500 тыс. руб. составляют в нем 28,5% и свыше 500 тыс. руб. – 4,6% (СНОСКА: Исследование проводилось в 1996 г.). Что касается собственно вузовского сектора науки, то в нем в наиболее выгодном экономическом положении находятся представители кафедр и немного в более худшем положении работники исследовательских подразделений. Общая доля, имеющих доход до 100 тыс. руб. на одного члена семьи, у них выше (29,5%), чем у работников кафедр (28,0%). Однако существенных различий в оплате труда внутри вузовского сектора не выявлено. В целом можно сказать, что за чертой бедности (исходя из прожиточного минимума) находятся 10,3% работников кафедр, 13,3% работников исследовательских подразделений. Несколько более высокий доход, чем прожиточный минимум имеют 17,7% работников кафедр и 16,2% исследовательских подразделений. Значит около половины ученых должны думать прежде всего о "хлебе насущном", а уже потом о профессиональном труде. Как оценивают возможности своего основного заработка сами ученые?
Совокупный доход на основном месте работы называют: 65,1% кандидатов наук, 54,7% докторов наук, 45,5% лиц без степеней. Заработная плата вносит существенный вклад в бюджет семьи считают 26,4% докторов наук, 13,9% кандидатов и 10,2% лиц без степеней. Почти 30% высококвалифицированных кадров (докторов и кандидатов наук) считают, что их доход ощутимого вклада в бюджет не дает. С другой стороны, 6,2% лиц без степеней зарплата, как основной источник дохода, не интересует. Вероятно, подработки оплачиваются более высоко. В целом, не занимаются дополнительным приработком 36,3% руководителей организаций; 33,3% – научных сотрудников; 32,7% ИТР; 19,5% заведующих кафедрами; 18,3% преподавательского состава и 17,0% руководителей самостоятельных научных подразделений. Таким образом, 50% ученых вузовского сектора вынуждены думать о дополнительной материальной поддержке своих семей. Где же реализуют ученые свои потребности пополнения бюджета семьи? (См.: Табл. 5).
Таблица 5
Дополнительная работа вузовских кадров с разным должностным статусом (в %)
Дополнительно работают в государственном сектореДополнительно работают в негосударственном сектореНетответа
Инженер29,138,232,7
Преподаватель50,031,718,3
Заведующийкафедрой58,522,219,3
Научныйсотрудник30,236,633,2
Руководительподразделения42,640,417,0
Более 50,0% руководящих работников и профессорско-преподавательского состава вузов подрабатывают в государственном секторе. Среди научных сотрудников и инженеров таких около 30%. Сравнительно большой процент сотрудников и ИТР находят более широкое применение своих профессиональных способностей в негосударственном секторе. Эта информация позволяет сделать вывод о более низком уровне квалификации ученых негосударственного сектора.
Серьезной поддержкой научным исследованиям, особенно фундаментальным, служит система грантов. Финансирование науки посредством грантов больше всего имеет место в гуманитарной отрасли (15,4%). Ученые этого направления обладают в основном отечественными грантами. Среди представителей естественных наук имеют гранты лишь 9,2% ученых, а технических всего 3,8%. Что касается зарубежных грантов, то и здесь первое место занимают ученые гуманитарных наук – 6,3%, второе – представители естественных наук – 5,7%. В целом 21,7% ученых гуманитарной отрасли имеют сегодня поддержку научным исследованиям через систему грантов. Менее значительное данное финансирование в естественных науках (14,9%) и совсем низкое – в технических – 3,8%.
Вызывает некоторое удивление тот факт, что более 50% ученых в естественных и технических науках и 47,1% гуманитарных никогда не обращались за грантами. Вероятно, они либо не чувствуют себя уверенными в науке, либо боятся отказа, чтобы не быть скомпрометированными перед коллегами по работе. С другой стороны, почти 13% естественников и гуманитариев получали отказы. Среди представителей различных отраслей наук большой процент ученых оценивают систему грантового финансирования негативно: 25,6% – это представители естественных наук, 24,0% – технических и 12,3% – гуманитарных. Рассматривают грантовую систему как основной источник пополнения финансирования научных исследований: 22,6% докторов наук, 11,5% кандидатов и 3,3% лиц без научной степени.
Если эти данные объединить с той позицией, что гранты вносят значительный вклад в решение проблем российских ученых, то можно сказать, что более 50% высококвалифицированных специалистов (докторов и кандидатов наук) все-таки поддерживают систему грантового финансирования.
Другая половина ученых считает, что эта систем выгоднее Западу, чем России. Среди них: 9,4% докторов наук, 8,1% кандидатов и 4,7% лиц без степени. Вызывает удивление ответ на вопрос, что гранты являются замаскированной формой эксплуатации России. Так считают 59,6% лиц без степени, 54,7% кандидатов наук и 39,6% докторов наук. Наконец, установки на то, что сам факт грантовой системы унизителен принадлежит 15,1% докторов наук, 10,3% кандидатам наук и 7,3% опрошенных без степени.
Таким образом, возможности грантового финансирования науки наталкиваются на идеологические установки значительной группы ученых принципиально не желающих пользоваться грантами или неспособных выдержать конкурс. В этом случае факт негативной идеологической оценки грантовой системы служит для них как бы оправданием перед коллегами. так же неоднозначно отношение представителей разных секторов науки к помощи запада. оценивают помощь Запада, как основной источник поддержки нашей науки, более половины (52,9%) ученых академического сектора. Эти позитивные оценки практически в два раза превышают аналогичную позицию вузовской и негосударственной науки (по 23,5%) и более чем в 4 раза оценки ученых отраслевого сектора, примерно 12%.
Позицию "Запад вносит значительный вклад в решение проблем российских ученых» поддерживают более всего ученые опять-таки академического сектора науки (35,7%), в меньшей степени – вузовского сектора (34,9%); отраслевого сектора (21,4%) и негосударственного (11,9%). Следовательно, более 80% академического сектора считает, что поддержка Запада весьма ощутима, среди вузовской науки таких установок придерживаются около 60% ученых. Что касается отраслевой и негосударственной науки, то их представители дают западной помощи более скромные оценки (в пределах 3,5%).
Однако существует некоторый парадокс в оценках, так как опрошенные могли указывать два варианта ответов, то выявился весьма интересный факт: какая-то часть ученых, признавая значительную роль Запада в поддержке нашей науки, одновременно считает такую ситуацию "более выгодной Западу, чем нам". Такие установки наибольший вес имеют у представителей вузовской (37,3%), у академической (21,3%) и негосударственной (16,0%) науках.
Еще более категоричны установки тех, кто считает помощь Запада "замаскированной формой эксплуатации России". Приоритет здесь опять-таки занимают представители вузовского сектора науки (37,1% опрошенных). Итак, более позитивно к поддержке Запада относятся представители академического сектора, более критично – работники вузовской науки.
В условиях экономического кризиса общества, снижения уровня жизни значительный процент ученых вынуждены (как мы показали выше) "подрабатывать» на второй работе. Однако проблему вторичной занятости нельзя сводить только к экономическим потребностям, хотя они и занимают в структуре мотивов доминантное положение. (См.: Табл. 6).
Более 62% работников вузовского сектора подрабатывают из-за материальных трудностей. В отраслевом, негосударственном и академическом секторах таких установок придерживаются около 50% лиц, имеющих вторичную занятость. Стремление к самореализации оправдывают вторичную занятость больше всего ученых отраслевого сектора (19,0%). Это подтверждает факт низкого качества научных исследований в этом секторе, вероятно люди стремятся удовлетворить свои творческие амбиции в другом месте.
Таблица 6
Мотивы вторичной занятости ученых разных секторов науки (в %)
АкадемическийВузовскийОтраслевойНегосударственный
Материальныесоображения49,563,453,552,8
Стремление к самореализации12,813,619,012,3
Желание сохранить профессию23,912,022,522,6
Научныйинтерес14,511,05,012,3
Что касается вузовской науки, то этот мотив высказали 13,6% опрошенных, причем еще 12,0% ученых объясняют вторичную занятость желанием сохранить (приобрести) квалификацию, а еще 11,0% научным интересом, который, вероятно, расходится с интересами кафедры или исследовательского подразделения.
Попытаемся выявить для каких возрастных групп материальный фактор является наиболее существенным. По оценкам самих ученых (материальные соображения) наиболее актуальны для трех возрастных групп: до 25 лет, от 31 до 40 лет и от 41 до 50 лет. Среди остальных возрастных категорий: от 26 до 30 лет и от 51 до 60 лет лишь немногим более 50% опрошенных считают этот фактор важным. Лица старше 60 лет нуждаются в дополнительном заработке почти в 2,5 раза меньше остальных возрастных групп.
Стремления к самореализации наиболее ярко отражено в ответах лиц до 25 лет, а также с 31 до 40 лет. С увеличением возраста интерес к самореализации снижается. Так с 31 до 40 лет его имеют 14,7%, с 41 до 50 лет – 11,1%; с 51 до 60 лет – 9,9%; старше 60 лет – 9,9%. Это может означать снижение способности и желания человека к творчеству как форме самореализации. Таким образом, лица старше 50 лет считают для себя проблему самореализации малозначимой и лишь у 10% из них интерес к творчеству сохраняется. С другой стороны, основную часть руководителей вузовского сектора представляют лица 50-60-летнего возраста, 90% которых к творческой самореализации не стремятся.
Какой характер носит вторичная занятость работников науки? Если проранжировать места "вторичной занятости", то получится следующая картина (для заведующих кафедрами): 1-е место занимает преподавательская работа; 2-е – научная работа; 3-е – консалтинг, экспертиза; 4-е – административная деятельность и предпринимательство. Для руководителей самостоятельных научных подразделений ответы распределяются следующим образом: 1 – преподавание; 2 –научная работа; 3 – консалтинг, экспертиза; 4 – предпринимательство; 5 – административная деятельность и 6 – редакторская и издательская деятельность. Практически характер дополнительной занятости по структуре приоритетов почти равнозначен с той лишь разницей, что заведующие кафедрами не занимаются редакционно-издательской деятельностью и переводами. Для профессорско-преподавательского состава, то у них два первых места во вторичной занятости занимают: преподавание и научная работа.
Обращает на себя внимание новая, нетрадиционная консалтинговая деятельность. Ею занимается около 14% ученых и практически всех должностных статусов (и почти в равной степени). Большое место занимает также предпринимательская деятельность. Ею занимаются около 10% руководителей самостоятельных подразделений и научных сотрудников. В меньшей степени эта форма занятости присуща руководителям организаций и заведующим кафедрами.
Рассмотрим проблему вторичной занятости научных работников различных научных отраслей. Как утверждают примерно 50% опрошенных представителей гуманитарной отрасли науки, наиболее предпочитаемой формой вторичной занятости является преподавание. Второе место занимают консалтинговая и экспертная деятельность, третье – научная работа, четвертое – переводы и редакционно-издательская деятельность.
Если попытаться сделать общий вывод, то традиционные виды деятельности (научная работа и преподавание) все больше дополняются, как отмечено выше, нетрадиционными формами (предпринимательством и консалтингом). Причем среди гуманитариев эти новые формы развиваются более активно, чем среди ученых других отраслей науки.
Для того, чтобы завершить проблему экономических условий научной деятельности обратимся к оценкам самих ученых. Данные исследования показывают, что более 80% работников негосударственного сектора считают, что экономические условия "крайне ухудшились". Такой же точки зрения придерживаются около 70% ученых академического и вузовского сектора. Если к этим лицами прибавить тех, кто считает, что условия научной деятельности "несколько ухудшились", то можно сказать, что около 90% ученых оценивают экономическую ситуацию критически. Лишь около 3% опрошенных по всем отраслям науки считают, что "ситуация осталась без изменения» и еще меньше оптимистов, считающих, что условия научной деятельности "несколько улучшились» (от 1,1% до 2,3%). Экономический кризис и "двойной» рабочий день ученого отрицательно сказываются на качестве профессионального труда, возможностях самообразования, пополнения знаний.
В какой-то мере это подтверждается следующими фактами. Так, занимаясь наукой, регулярно читают литературу по специальности лишь 54,8% – гуманитариев, 36,8% – естественников и 31,1% – представителей технических наук. Остальная часть ученых различных научных отраслей "обращаются к литературе по необходимости, "эпизодически", реже – "читают только работы коллег» или не читают вообще. Из этого можно сделать предварительный вывод, что большинство ученых и преподавателей не имеют полного представления о том, что делается в их научной сфере. Наиболее "читающая» часть науки – гуманитарии. Почему сложилась такая негативная ситуация? (См.: Табл. 7).
Таблица 7
Оценка возможностей использовать в последние три года литературу по специальности (%)
Без степениКандидат наукДоктор наук
Не изменились30,227,430,2
Улучшились13,16,35,7
Ухудшились55,664,464,1
Затрудняюсьответить1,11,9-
Отчасти ученые оправдывают ее фактом "ухудшения доступа к литературе по специальности". Среди таких ответов: 47,8% принадлежит кандидатам наук; 41,5% – докторам наук и 36,7% – лицам без степени. Сами ученые отмечают, что это негативно влияет на их профессиональную деятельность. Около 20% докторов и кандидатов наук, и столько же лиц без степени отмечают, что возможности доступа к научной литературе ухудшились, но на профессиональную деятельность это влияет незначительно. В целом, около 32% опрошенных отметили, что возможности доступа к литературе по специальности не изменились. Для научно-преподавательских кадров "информационный голод» наносит не менее большой урон развитию науки, чем недостатки финансирования.
Недоступны нашим ученым и многие средства массовой информации. Например, такие как сеть электронной почты. Пользуются электронной почтой для общения с зарубежными коллегами лишь 12,5% ученых академического сектора, 8,4% – вузовского, 4,7% – отраслевого и 3,1% – негосударственного. Максимально ее использует еще меньший процент, а более чем у 70% ученых доступа к электронной почте нет.
В значительной мере снизились возможности ученых участвовать в зарубежных конференциях и симпозиумах. Были в командировках 3 раза за последние 5 лет лишь 32,9% – профессорско-преподавательского состава; 15,9% – руководителей организаций; 13,5% – руководителей самостоятельных подразделений; 4,9% – заведующими кафедрами; 4,4% – научных сотрудников.
В целом, 76,2% – научных сотрудников, 61,0% – заведующими кафедрами, 55,3% – руководителей самостоятельных научных подразделений, 50,0% – руководителей организации за последние 5 лет не участвовали ни в одной зарубежной конференции.
Таким образом, ситуацию в науке ученые определяют как весьма негативную. Значительная часть ученых в виду экономического кризиса охватившего страну, вынуждены подрабатывать, что значительно сокращает их время для научного роста, изучения отечественных и зарубежных работ. Наряду с традиционными для отечественной науки формами профессиональной занятости активно возникают новые, что соответственно влияет на изменение образа жизни научно-преподавательских кадров.
Дезинтеграция ученых и преподавателейНовая социально-экономическая и политическая реальность, развитие рыночных отношений поколебали многие жизненные устои ученых и преподавателей, изменилась роль и значение старых структур. Возникли проблемы интеграции ученых в нетрадиционной как международной, так и отечественной социально-профессиональной среде. Имеющиеся социологические данные позволяют (в какой-то степени) определить перспективы нашей науки, а также будущее научно-преподавательских кадров.
Как показывает социологическое исследование вполне интегрированными в мировое сообщество ощущают себя лишь 10% опрошенных. Ввиду дороговизны командировок и проводимых конференций (даже внутри страны) ослабли научные коммуникации и российского сообщества ученых. Это доказывают и наши исследования: лишь 27,0% опрошенных считают себя интегрированными в российское сообщество ученых. В условиях рынка труда. возрастающей конкуренции и безработицы, особенно среди гуманитариев, обострились социально-психологические отношения и внутри организаций, лишь 52,0% ученых считают, что они "вполне» интегрированы в свой научный коллектив. Что касается формальных признаков интеграции, то вряд ли они отвечают интересам ученых, а тем более самой науки. Таким образом, около 80% ученых (в той или иной степени) не считают себя интегрированными в международное сообщество, около 70% – в российское и около 50% – в научное сообщество своих трудовых коллективов. Исходя из задач исследования, проанализируем оценки преподавателей и ученых вузовского сектора. (См.: Табл. 8).
По сравнению с общими данными (по всему корпусу науки), оценки ученых вузовского сектора выглядят еще более негативно. Так вполне интегрированными в мировое сообщество считают себя лишь около 10% ученых, в российское – около 19% (по сравнению с данными по всему массиву 27%). Интегрированными в свои организации считают себя около 50% ученых. Ощущают себя (без сомнения) вне международного сообщества почти 50% вузовских ученых, вне российского – 21% ученых, вне организации – 10%.
Таблица 8
Оценка учеными и преподавателями уровня включенности в научное сообщество ( в %)
В международноенаучное сообществоВ российское научное сообществоВ собственную научную организацию
Вполне включен9,535,359,0
Частично включен19,929,820,1
Не включен49,820,99,8
Трудно сказать21,44,011,1
Следовательно, ситуация в научно-образовательном (вузовском) секторе более сложна, чем в целом по всем секторам науки. В условиях реформы образования, стремления создать единую коммуникативную систему, факт неинтегрированности ученых (особенно вузовских) в мировое сообщество показывает насколько сложны эти проблемы и каких не только экономических, но и идеологических усилий они требуют. Если барьеры между научными сообществами мира не будут преодолены, реформа образования так же не будет реализована, т.к. нельзя объединить мировую науку вне коммуникаций, связей. Особое внимание хотим уделить проблемам интеграции ученых в свои организации.
Опрос показал, что основная масса ученых считает, что едва ли полная включенность в трудовой коллектив влияет на психологический климат. утвердительно ответили лишь 14,2% лиц без степени, 8,7% кандидатов наук и 7,5% докторов наук. Однако полностью не сомневающихся также мало: 8,4% без степени, 16,3% кандидатов наук, 22,6% докторов наук. Около 20% (в среднем) затруднились ответить на данный вопрос. Для кого проблема интеграции в коллектив организации сегодня является наиболее злободневной?
Исследование показывает, что связывают проблему интеграции в организации с развитием науки в большей степени лица от 26 до 40 лет – 25,6%. Что касается возраста до 25 лет и старше 41 года, то оценки ученых более осторожны. "Сомневающихся» также достаточно, но преобладают они, наоборот, в возрастных группах от 41 и старше. В условиях социальных изменений, наибольший успех будут иметь слаженные. интегрированные коллективы, стремящиеся к научному развитию сообщества.
Данные исследования также показывают, что общие интересы с коллегами по профессии существуют у 67,8% ученых. 7,9% опрошенных считают, что таких интересов не существует, а еще 14,5% затрудняются (или не хотят) дать ответ. Что касается отношений с сотрудниками организации, в которой работает ученый, то общие интересы имеются также лишь у 50,2% опрошенных. Возникает проблема "общих интересов» у значительной части ученых и с администрацией. Лишь 21,4% такие "общие интересы» с администрацией отсутствуют, а 24,4% опять-таки "затрудняются» дать однозначный ответ. Таким образом, значительная доля вузовских ученых не ощущает себя единым научным сообществом. Это не способствует решению тех проблем, которые стоят сегодня перед коллективами ученых.
Как показывает исследование, весьма серьезные изменения претерпевают и отношения с коллегами. Они улучшились лишь у 7% опрошенных, 64% считают, что все осталось по-прежнему, со своими плюсами и минусами. К сожалению, у 9,2% отношения с коллегами по работе прервались, а еще у 4,1% они "в основном перешли на рыночную основу". Вероятно, постепенно процент последних в научных коллективах будет возрастать. Существенной характеристикой современного положения науки и преподавания может выступать отношения к профессиональной ориентации своих детей. Данные показывают, что лишь 22,2% ученых-родителей порекомендовали бы своим детям пойти в научно-педагогическую сферу. 27,9% категорически против, еще 41,6% не считают себя вправе вмешиваться в профессиональный выбор детей. Таким образом, почти 30% ученых не видят особенных перспектив своей профессиональной деятельности и не собираются советовать детям заниматься ею. Безусловно, данный показатель является весьма относительным, поскольку ориентация на науку и преподавание может быть обусловлена многими причинами. Влияние родителей на процесс профессионального определения детей является только одним из факторов. И тем не менее, то, что родители не советуют своим детям идти по своим стопам, говорит о том, что в науке сегодня больших перспектив не имеется.
В целом, перспективы научной деятельности в рыночных отношениях более 50% ученых России оценивает отрицательно. (См.: Табл. 9).
Если сравнить установки ученых вузовского сектора с обобщенным показателем (по науке в целом), то выявляется следующая ситуация: вузовские кадры более нетерпимы к переменам, происходящим в России, в том числе в системе науки и образования; 35% ученых считают, что рыночные отношения не способствуют развитию научной деятельности, а еще 6,3% отвергают с возмущением рыночную систему отношений. Если добавить сомневающихся 31,1% (или не желающих высказать свои взгляды), то ситуация в вузовском секторе складывается весьма неблагоприятная для проведения реформ. В целом, по научному корпусу России 29,3% ученых считают, что рыночные отношения будут способствовать росту научной деятельности. Вероятно, только эту часть ученых, желающих изменений, могут являться сторонниками проводимых в системе образования и науке реформ.
Таблица 9
Оценка учеными перспектив научной деятельности в рыночных отношениях (в %)
В целом поРоссииСистема высшего образования
Рыночные отношения способствуют2
