Исследование функциональной асимметрии мозга у детей показало, что первоначально обработка речевых сигналов осуществляется обоими полушариями и доминантность левого формируется позже. Если у ребенка, научившегося говорить, возникает поражение речевой области левого полушария, то у него развивается афазия. Однако примерно через год речь восстанавливается. При этом центр речи перемещается в зону правого полушария. Такая передача речевой функции от левого полушария правому возможна лишь до 10 лет. Специализация правого полушария в функции ориентации в пространстве возникает также не сразу: у мальчиков в возрасте от 6 лет, а у девочек – после 13 лет.
Данные о лингвистических способностях правого полушария, а также сходство функций обоих полушарий на ранних этапах онтогенеза скорее свидетельствуют о том, что в процессе эволюции оба полушария, обладая первоначально сходными, симметричными функциями, постепенно специализировались, что и привело к появлению доминантного и субдоминантного полушарий.
Еще очень мало известно о причинах, которые привели к специализации полушарий. Наиболее интересным и обоснованным является объяснение этого процесса Дорин Кимурой и ее коллегами (см. [43]). Исходя из того что речевая функция левого полушария связана с движениями ведущей правой руки, она предполагает, что специализация левого полушария для речи является следствием не столько асимметричного развития символических функций, сколько развития определенных двигательных навыков, которые помогают в общении. Язык появился потому, что левое полушарие оказалось приспособленным для некоторых видов двигательной активности.
Связь левого полушария с определенными типами движения хорошо известна в клинике. Рука, соответствующая полушарию с речевым центром (чаще правая), обнаруживает большие способности к тонким движениям, чем рука, связанная с недоминантным полушарием. Больные с повреждением в левом полушарии и без правостороннего паралича тем не менее испытывают затруднения в воспроизведении сложной последовательности движений рук и сложных позиций пальцев. У глухонемых поражение левого полушария сопровождается распадом языка жестов, что сходно с распадом речи у нормально говорящих людей.
Д. Кимура полагает, что в эволюционном плане именно развитие руки как органа языка жестов, ее манипулятивных способностей и привело к развитию левого полушария. Позже данная функция у руки была передана голосовой мускулатуре.
Левое полушарие превосходит правое также и в способности понимать речь, хотя эти различия менее выражены. Согласно моторной теории восприятия главным компонентом распознавания речевых звуков являются кинестезические сигналы, возникающие от мышц речевого аппарата при восприятии речевых сигналов. В этом особая роль принадлежит моторным системам левого полушария.
Речевые функции у правшей преимущественно локализованы в левом полушарии. И лишь у 5% лиц речевые центры в правом полушарии. У 70% левору-ких центр речи, так же как и у праворуких, в левом полушарии. У 15% леворуких центр речи в правом полушарии.
Функциональная асимметрия мозга обнаружена не у всех людей. Примерно у одной трети она не выражена, т. е. полушария не имеют четкой функциональной специализации. Между специализированными полушариями существуют отношения взаимного торможения. Это видно по усилению соответствующих функций у однополушарного человека по сравнению с нормальным.
Соотношение активности двух полушарий может быть очень различным. На этом основании И.П.Павловым были выделены специфически человеческие типы высшей нервной деятельности: художественный, мыслительный и средний.
Художественный тип характеризуется преобладанием активности первой сигнальной системы над второй. Люди художественного типа имеют преимущественно «правополушарное» образное мышление. Они охватывают действительность целиком, не разделяя ее на части.
Для мыслительного типа характерно преобладание второй сигнальной системы над первой, т. е. «ле-вополушарного» абстрактного мышления. Средний тип характеризуется уравновешенностью функционирования двух сигнальных систем. Большинство людей относится к этому типу.
6. Мозг и сознаниеОсобенностью психики человека является осознанность многих процессов его внутренней жизни. Сознание – функция человеческого мозга. Его часто определяют как «высший уровень психического отражения действительности, присущий только человеку как общественноисторическому существу» (Краткий психологический словарь, 1985. С. 328). Конкретизируя такое определение, Д.И. Дубровский подчеркивает, что сознание предполагает осознание не только внешних объектов, но и осознание себя как личности и своей психической деятельности. В определении, предлагаемом П.В. Симоновым, подчеркивается коммуникативная функция сознания. Сознание определяется им «...как знание, которое с помощью слов, математических символов и обобщающих образов художественных произведений может быть передано, может стать достоянием других членов общества» [36, с. 169]. Осознать – значит получить возможность сообщить, передать свое знание другому. А все то, что не может быть сообщено людям – неосознаваемо. Из такого определения следует, что появление сознания связано с развитием специальных средств передачи, среди которых ведущая роль принадлежит речи.
Большинство исследователей являются сторонниками вербальной теории сознания. Они говорят о решающей роли речевой деятельности в феномене сознания. Эти взгляды подкрепляются нейрофизиологическими данными. Отсутствие словесного отчета об условной реакции означает отсутствие ее осознания. Неадекватная вербализация – это неадекватное осознание реально действующего стимула и совершенной реакции. Восстановление сознания после длительной комы у лиц, перенесших черепномозговую травму, проходит несколько стадий. Первым признаком возвращения сознания является открывание глаз, затем фиксация взора на близких лицах, понимание речи и, наконец, собственная речь. Исследование внутри-полушарных связей на основе ЭЭГ в процессе восстановления сознания указывает на решающую роль речевых структур. Только на стадии, когда у больного возвращается способность понимать речь, восстанавливаются характерные для человека связи на частоте альфа-ритма между моторно-речевыми зонами левого полушария и другими областями коры.
Для осознания любого внешнего раздражителя решающее значение имеет активация связей между воспринимающей областью коры больших полушарий и
моторной речевой областью. Существенная роль в этом процессе принадлежит механизму неспецифической активации. Значение реакций активации для осознания вызывающих ее стимулов показано многими работами.
По данным Б. Либэт, если продолжительность активации корковых нейронов проекционной коры на слабый стимул не менее 500 мс, то стимул осознается. Если же активация короче, то сигнал пропускается, не замечается. Ю.Л. Гоголицын, Ю.Д. Кропотов, изучая у человека нейронную активность неспецифических ядер таламуса – структуры, ответственной за локальную реакцию активации, – показали, что опознание буквы и цифры в трудных условиях наблюдения происходит, если реакция нейронов длится не менее 300 мс. Исследователи связывают осознание стимула с избирательным изменением возбудимости кортикальных структур через вовлечение таламичес-кого механизма фокусированного внимания.
В опытах Э.А. Костандова [15] эмоциональные и нейтральные слова предъявлялись с короткой экспозицией (15 мс), что делало невозможным их осознание. Неосознаваемые эмоциональные слова вызывали ВП (Н200, ПЗОО) не только в затылочной, но и в других областях коры, тогда как на осознаваемые эмоциональные слова волна ПЗОО возникала более локально – только в затылочной области.
Различие ВП на осознаваемые и неосознаваемые словесные раздражители свидетельствует о том, что активация неспецифических систем осуществляется через кортикофугальные пути от семантических механизмов. При осознании стимула возникает локальная активация в корковых структурах, воспринимающих данный раздражитель, за счет корково-таламо-кор-кового механизма. Неосознаваемый стимул вызывает более диффузную и более слабую активацию коры
Рис. 55. ВП на неосознаваемые стимулы. А – усредненные ВП на неосознаваемые нейтральные слова. В левое поле зрения (Л) предъявляли слово «поле», в правое поле зрения (П) – слово «море'; Б – усредненные ВП на неосознаваемое эмоциональное слово «жена». 1-2 – ассоциативные области левого и правого полушарий; 3-4 – затылочные области левого и правого полушарий; 5 – вертекс (по ЭЛ. Ко-стандову, 1983); вертикальная черта – отметка стимула больших полушарий. На рис. 55 показано, что на неосознаваемое эмоциональное слово мозг реагирует большей амплитудой ПЗОО, чем на нейтральное. Это подтверждает, что на бессознательном уровне также имеет место семантический анализ, в который вовлечены оба полушария. Таким образом, только после анализа и синтеза семантических свойств применяемых раздражителей определяется характер активирующих влияний на кору больших полушарий, в том числе степень их локальности.
Оптимальные условия осознанного восприятия обеспечиваются включением механизма избирательного внимания.
Г.В. Гершуни описал так называемую субсенсорную зону, т. е. зону подпороговых раздражителей, на которые можно выработать условные рефлексы, но которые, однако, не будут осознаваться испытуемым. В его опытах неощущаемый звук (на 3-6 дб ниже слухового порога) подкреплялся болевым раздражением, вызывающим КТР. После 25-35 таких сочетаний КГР начинал появляться на изолированное предъявление подпорогового звука. Была выработана также услов-норефлекторная блокада альфа-ритма на подпороговый звук (на 6-12 дб ниже порога слышимости), сопровождающийся засветом, вызывающим депрессию альфа-ритма. Таким образом на неосознаваемом уровне возможна условнорефлекторная деятельность, хотя и в достаточно узкой зоне, вблизи субъективных порогов.
Открытие функциональной асимметрии мозга подчеркивает связь сознания с функциями доминантного речевого полушария. По клиническим, наблюдениям при левосторонних припадках сознание утрачивается раньше, чем при правосторонних. При восстановлении процесс идет в обратной последовательности. Припадочная кома и оглушение после левосторонних припадков исчезают медленнее.
Рис. 56. Одновременное предъявление различных стимулов правому и левому полушариям больного С.П. с «расщепленным мозгом». Левое полушарие «видело» лапу цыпленка, тогда как правому полушарию показывали зимний пейзаж (поР.Сперри, 1974)
Доминантное полушарие в норме держит под контролем функции субдоминантного. Эти взаимоотношения были продемонстрированы Дж. ЛеДуиМ. Газ-занигой (см. [43]) на их уникальном больном С.П. с «расщепленным мозгом» в опыте «с цыпленком и лопатой для снега». Больному слева от точки фиксации предъявлялась картинка – зимний дворик с неубранным снегом – и которая, следовательно, проецировалась в правое полушарие. Одновременно справа от фиксационной точки – лапа цыпленка. Т. е. эта картина проецировалась в левое полушарие. Больной получал задание отобрать левой и правой рукой из серии картинок те, которые ему были показаны. Он успешно решил эту задачу, левой рукой выбрав «цыпленка» , а правой «лопату». На вопрос: «Почему он это сделал? «, – ответил, что «я видел лапу и выбрал цыпленка, а вы должны вычистить курятник лопатой». Анализируя эти данные, Дж. ЛеДу и М. Газзанига пришли к заключению, что вербальные механизмы не всегда посвящены в знание источника наших действий и могут приписывать действиям причину, которой на самом деле не существует (рис. 56).
Исследования на «расщепленном мозге» показали, что каждое полушарие может выносить самостоятельные суждения, которые в ряде случаев могут не совпадать. Так, больной С.П. при проекции вопроса в правое полушарие: «Какой работой он хотел бы заняться? « отвечал – «автогонками», а при предъявлении того же вопроса в левое полушарие – «чертежником». От согласованности оценок, выносимых полушариями, зависит настроение человека. При совпадении суждений больной спокоен, легок в общении, приятен. Если же оценки расходятся, поведение больного становится трудно управляемым, появляется гиперактивность, агрессивность.
Ввиду того что каждое полушарие может иметь собственную независимую систему оценок значения событий, Р. Сперри говорит об удвоении сознания у таких больных. Однако у нормального человека ведущая роль в вынесении суждений принадлежит речевому, доминантному полушарию. Хотя определенные лингвистические способности присущи и субдоминантному полушарию. Сознание связано с лингвистическими механизмами, по-разному представленными в левом и правом полушариях.
Неосознаваемые психические процессы охватывают обширную сферу явлений. П.В. Симонов [36] предлагает выделять среди них по крайней мере две группы. Первая группа – подсознание. К ней принадлежит все то, что ранее уже было осознано и вновь может стать осознаваемым в определенных условиях. Это различные автоматизированные навыки, глубоко усвоенные человеком нормы поведения, мотивационные конфликты, вытесненные из сферы сознания. Подсознание предохраняет человека от излишних энергетических трат, защищает от стресса.
Другая группа неосознаваемых психических явлений – сверхсознание или интуиция, связана с процессами творчества, которые не контролируются сознанием. Сверхсознание – источник новой информации, гипотез, открытий. Его нейрофизиологическая основа – трансформация следов памяти и порождение из них новых комбинаций, создание новых временных связей, порождение аналогий. За сознанием остается функция отбора гипотез на основе их логического анализа. Направление развития сверхсознания определяется доминирующей потребностью. Сверхсознание играет важнейшую роль в появлении научных открытий и создании художественных произведений, шедевров искусств.
Глава XV Индивидуальные различия высшей нервной деятельности человека 1. Донервные теории индивидуальностиВ повседневной жизни мы замечаем, что люди, попадая в одни и те же ситуации, ведут себя по-разному. Однако за этим большим разнообразием поведенческих реакций и поступков проступают некоторые общие схемы или типы поведения. Это обстоятельство было отмечено еще в древние времена и было положено в основу греческой медицины, испытавшей сильное влияние Гиппократа (V в. до н.э.). Греческая (или греко-арабско-персидско-таджикская) медицина основана на признании четырех элементов или стихий природы: воздуха, воды, огня и земли. Соответственно и в организме человека различаются четыре основные материи, каждая из которых соответствует одному из элементов или стихий природы (кровь, лимфа, желчь, черная желчь). Комбинация этих материй и определяет особенности, тип поведения человека. Эта идея легла в основу первой классификации темпераментов, изложенной в трудах Гиппократа. Он считал, что уровень жизнедеятельности человека зависит от соотношения четырех жидкостей (материй), циркулирующих в организме – крови, желчи, черной желчи и слизи (лимфы, флегмы).
Смесь этих жидкостей определяет индивидуальное своеобразие каждого организма. В переводе с греческого на латинский слово «смесь» звучит как «Ъетре-гатепЪит». Отсюда классификация индивидов была названа классификацией темпераментов. И сейчас известна как учение Гиппократа о четырех видах темпераментов. Основные типы темперамента получили свои названия по тем жидкостям, которые согласно этому учению преобладали у человека: сангвинический связан с преобладанием крови (лат.), холерический с желчью (лат.), меланхолический с черной желчью (лат.), флегматический со слизью (лат.).
Для сангвиника характерны довольно высокая психическая, эмоциональная активность, богатая жестикуляция. Он подвижен, впечатлителен, быстро отзывается на окружающие события, сравнительно легко переживает неудачи и неприятности.
Поведение холерика отличает высокий уровень активности, энергичность действий, резкость и стремительность движений, сильные, импульсивные и ярко выраженные эмоциональные переживания. Несдержанность, вспыльчивость в эмоциогенных ситуациях.
Темперамент меланхолика отличается низким уровнем нервнопсихической активности, высокой эмоциональной реактивностью; отсюда эмоциональная ранимость, сниженный уровень двигательной и речевой активности. Меланхолик замкнут, склонен к тяжелым внутренним переживаниям при отсутствии серьезных причин.
Флегматика отличает низкий уровень поведенческой активности. Он медлителен, спокоен, ровен. Ему трудно переключаться с одной деятельности на другую. Характеризуется постоянством чувства и настроений.
Сравнивая поведенческие особенности четырех типов темперамента, не трудно предсказать, как будут вести себя лица с разными темпераментами в критической ситуации (рис. 57).
Классификация темпераментов Гиппократа относится к гуморальным теориям. Позже эта линия была продолжена немецким философом И. Кантом, который также считал природной основой темперамента особенности крови.
Рис. 57. Четыре типа реагирования на одну и ту же ситуацию в зависимости от темперамента (поX. Битструпу, 1968)
Теория темперамента Э. Кречмера, получившая распространение в 30-40-х гг. нашего века, строилась на изучении связи психических особенностей человека с его конституцией. Он определяет темпераменты на основе выделенных им конституционных типов еложения. Им было замечено, что у больных, страдающих маниакально-депрессивным психозом (циклотимией), чаще встречается пикническое телосложение: широкая грудь, коренастая, широкая фигура, крупная голова, выступающий живот. У больных шизофренией чаще можно видеть астенический тип конституции: длинная и узкая грудная клетка, длинные конечности, удлиненное лицо, слабая мускулатура. Пикническому конституционному типу, по Кречме-ру, соответствует циклоидный (циклотимический) темперамент, для которого характерна адекватная реакция на внешние стимулы, открытость, естественность, плавность движений. Настроение таких лиц измеряется шкалой от веселого настроения у маниакальных субъектов до сниженного мрачного состояния духа у депрессивных индивидов. Астеническому типу конституции соответствует шизоидный (шизотимический) темперамент: замкнутость, уход в себя, неадекватность реакций внешним воздействиям. Настроение их измеряется по шкале, на одном полюсе которой аффективность и раздражительность, на другом – бесчувственность, равнодушие. По мнению Э. Кречмера, связь телосложения с психикой, отчетливо выступившая у больных, существует и у здоровых, но в скрытой форме.
К морфологическим теориям темперамента относится не только теория Э. Кречмера, но и концепция американского психолога У. Шелдона, который выделил три основных типа соматической конституции: эндоморфный, мезоморфный и эктоморфный. Эндо-морфный тип отличается мягкостью и округлостью внешнего облика, слабым развитием костной и мышечной систем. Ему соответствует темперамент с чувственными устремлениями, любовь к комфорту, мышечная расслабленность, наслаждение едой, душевная теплота в общении с другими людьми. Мезоморфный тип характеризуется развитой костно-мышечной системой,
атлетичностью, силой. Для него характерна резкость движений. Ему соответствует темперамент со склонностью к риску, потребностью в физических упражнениях, активность, смелость, властолюбие, безразличие к боли, агрессивность. Эктоморфному типу конституции соответствует хрупкость телосложения, отсутствие выраженной мускулатуры. Такие лица характеризуются сдержанностью, общей заторможенностью, скрытностью, пугливостью, склонностью к одиночеству.
Выводы Э. Кречмера и У. Шелдона неоднократно подвергались экспериментальным проверкам. Многие результаты были противоречивыми. Однако в целом исследователи пришли к заключению, что между телосложением и психическими качествами человека, а именно чертами темперамента, существует хотя и слабая, но статистически достоверная связь.
2. Теория И.П. Павлова о типах высшей нервной деятельностиОсновным недостатком гуморальных и морфологических теорий являлось то, что они игнорировали роль центральной нервной системы в возникновении индивидуальных различий. Согласно современным морфологическим данным существуют большие индивидуальные различия в цитоархитектонике коры головного мозга (рис. 58). Крупной заслугой И.П. Павлова явилось то, что он связал четыре типа темперамента, выделяемых античной классификацией, со свойствами нервной системы, выделив среди них силу, уравновешенность и подвижность возбудительного и тормозного процесса. Четыре основных типа комбинаций этих свойств И.П. Павлов описал как четыре типа высшей нервной деятельности.
Сильный, уравновешенный, подвижный тип нервной системы рассматривался им как соответствующий темпераменту сангвиника. Сильный, уравно-
Рис. 58. Два варианта (А, б) расположения цитоархитекто-нических полей коры мозга человека. Наружные поверхности (по С А. Саркисову, 1964)
вешенный, инертный – характеристика темперамента флегматика. Сильный, неуравновешенный – соответствует темпераменту холерика. Слабые нервные процессы – отличительная черта меланхолика.
В лаборатории И.П. Павлова на собаках были разработаны экспериментальные методы, которые позволяли измерять основные свойства нервных процессов.
Были созданы две программы испытаний для определения типа высшей нервной деятельности у собак: «большойстандарт» и «малыйстандарт». Обследование по «большому стандарту» занимало около 2 лет, для «малого стандарта» требовалось 6-7 месяцев.
В составе «большого стандарта» сила нервных процессов – возбуждения и торможения – могла определяться несколькими методами.
Для оценки силы возбуждения использовали:
1. Скорость образования и упрочения условного рефлекса. Чем быстрее шел процесс, тем сильнее возбудительный процесс у собаки.
2. Методика сверхсильного раздражения. Для этого при выработке условного рефлекса в качестве условного стимула брали сверхсильный раздражитель (трещотку). Если рефлекс не вырабатывался, это означало, что развивалось запредельное торможение из-за недостаточной силы у возбудительного процесса. Определялась интенсивность условного сигнала, при котором впервые развивалось запредельное торможение.
3. Кофеиновая проба. Животному в молоко добавляли небольшую дозу кофеина. Это увеличивало возбудимость корковых клеток и усиливало действие условных раздражителей. Определяли дозу кофеина, при которой наблюдалось ослабление условного рефлекса. Чем больше была доза, при которой возникало ухудшение условнорефлекторной деятельности, тем сильнее процесс возбуждения.
О силе тормозного процесса судили:
1) по скорости выработки тонкой дифференцировки; 2) по скорости угасания условного рефлекса после отмены подкрепления. Считалось, что чем сильнее процесс торможения, тем быстрее идет процесс уга-шения или выработка отрицательных условных рефлексов; 3) по эффекту от удлинения действия диффе-ренцировочного условного раздражителя до 3-5 мин, чтобы усилитъ напряжение тормозного процесса, 4) с той же целью давали малые дозы брома. Если тормозной процесс во время дифференцировочного раздражителя не выдерживал, то возникало растормажива-ние, нарушение дифференцировки.
Подвижность нервных процессов определялась: 1) по скорости переделки дифференцировки, когда положительный условный сигнал переделывался в отрицательный и наоборот. Определялось время и легкость переделки; 2) другим приемом была «сшибка» нервных процессов, когда сразу же после дифференцировочного раздражителя дается положительный условный раздражитель. В результате столкновения возбуждения и торможения возможно появление нарушений высшей нервной деятельности. На этом основании можно судить о высокой или низкой подвижности нервных процессов.
В составе «малого стандарта» число методик сокращено.
I. Для оценки силы возбуждения определяют скорость выработки условного рефлекса и используют кофеиновую пробу.
II. Сила торможения оценивается по скорости выработки дифференцировки и по результату продления действия дифференцировочного раздражителя (до 5 мин).
III. Подвижность нервных процессов в основном оценивается по скорости и легкости переделки сигнального значения раздражителя.
Более сложная ситуация сложилась с измерением свойства уравновешенности. В начале отдельно оценивалась сила процесса возбуждения и торможения. Затем эти данные сопоставлялись и делались выводы об уравновешенности по свойству силы. Таким образом, уравновешенность уже по способу измерения выступала как вторичное или производное свойство. Значительные трудности возникали, когда силы процесса возбуждения и торможения определялись различными трудно сопоставимыми методами, например, с помощью кофеиновой пробы, с одной стороны, и скоростью выработки условного рефлекса – с другой. Поэтому чаще для измерения уравновешенности по силе нервных процессов стали использовать скорость выработки положительных и отрицательных условных рефлексов. Сравнение их давало ответ об уравновешенности по силе.
Однако несовпадение оценок силы возбуждения и торможения по показателю скорости выработки условных рефлексов с результатами кофеиновой пробы или продления действия дифференцировочного раздражителя побудило исследователей выделить способность к научению в самостоятельное свойство.
В лаборатории В.Д. Небылицына оно получило название динамичности [26]. При равной скорости выработки положительного и тормозного условного рефлекса имеет место уравновешенность по динамичности.
Для определения типов высшей нервной деятельности у человека были также разработаны специальные методики. Силу нервной системы часто оценивают по:
1) пределу работоспособности коры путем измерения порога запредельного торможения, которое вызывают процедурой угашения с подкреплением. После некоторого числа повторений подкрепляемого условного раздражителя происходит уменьшение условного ответа, что свидетельствует о развитии запредельного торможения, т. е. о слабости процесса возбуждения;
2) по сопротивляемости нервной системы к тормозящему действию побочных раздражителей. Известно, что абсолютная зрительная или слуховая чувствительность при действии посторонних раздражителей понижается у лиц со слабой нервной системой, а при сильной нервной системе остается неизменной или даже повышается;
3) по зрительным и слуховым абсолютным порогам, которые тем ниже, чем слабее нервная система. Обратные отношения между силой возбуждения и абсолютной сенсорной чувствительностью были подтверждены многими исследованиями;
4) измеряя чувствительность зрения к точечному раздражителю, находят ту силу побочного раздражителя, при которой вызванное им повышение чувствительности сменится ее понижением. Чем слабее нервная система, тем при меньшей силе побочного раздражителя будет происходить смена эффектов.
3. Свойства нервной системы и их измеренияОбщим свойством большинства методик, применяемых для измерения свойств нервных процессов в лаборатории И.П. Павлова, является их условнореф-лекторный характер. Наиболее часто используется процедура выработки положительных и отрицательных условных рефлексов, их переделка.
С развитием методов электрофизиологии мозга традиционно применявшиеся для диагностики свойств нервной системы условнорефлекторные показатели были дополнены безусловно-рефлекторными реакциями. Это расширило возможности исследователей для определения наиболее устойчивых, врожденных характеристик высшей нервной деятельности. Для этих целей наиболее успешно применяется ЭЭГ (ее частотный спектр, реакция усвоения ритма мелькающего света на разных частотах, усредненный вызванный потенциал).
Использование большого арсенала самых разнообразных методик для диагностики свойств привело Э.А. Голубеву с сотрудниками к заключению о необходимости разделения свойств нервной системы на те, которые в большей мере связаны с особенностью условнорефлекторной деятельности, и те, в которых в основном представлен безусловно-рефлекторный компонент деятельности. Таким образом, свойство «сила» подразделяется на силу безусловного возбуждения и торможения и силу условного возбуждения и торможения. Уравновешенность безусловного возбуждения и торможения была определена как свойство активированности. Его отличают от уравновешенности условного возбуждения и торможения или баланса по динамичности. Подвижность безусловного возбуждения и торможения определяется как лабильность. Подвижность, измеряемая по результатам переделки, это подвижность условного возбуждения и торможения.
На основе всестороннего изучения больших групп испытуемых и обработки полученных результатов методами факторного анализа был предложен ряд биоэлектрических показателей для оценки природных свойств нервной системы. Для характеристики силы нервной системы выделен комплекс реакций, вошедших в единый фактор силы. Среди них наибольшую диагностическую силу имеет энергия реакции усвоения световых вспышек на чистоте 4-6 в с. Чем сильнее выражена реакция, тем слабее нервная система человека. В этот же фактор силы вошел также с отрицательным знаком показатель дельтаи тета-волн фоновой ЭЭГ.
Безусловно-рефлекторное свойство лабильности (скорость смены процессов возбуждения и торможения) измеряется величиной реакции усвоения световых мельканий с частотой бета-ритма (18 в с; 25 в с) и выраженностью в фоновой ЭЭГ колебаний бета-1 и бета-2. Чем выше энергия этих частот, тем выше лабильность нервной системы человека. Оценка по этим показателям близка измерению критической частоты мельканий.
Одним из главных показателей высокой активи-рованности является появление высоких гармоник в реакции усвоения при применении световых мельканий низкой частоты. Чем больше их доля, тем сильнее выражено свойство активированности и тем выше индивидуальный уровень активации испытуемого.
Большой интерес у дифференциальных психофизиологов вызывают близнецы. Изучая их, ученые пытаются понять, какие свойства, качества человека определяются генами, а какие формируются в зависимости от окружения, среды. В результате сопоставления реакций однояйцовых близнецов с двуяйцевыми и неродственниками И.В. Равич-Щерба удалось показать генетическую обусловленность реакции перестройки биотоков мозга на вспышки света с частотой 10 и 25 кал/с. Это подтверждает правомерность использования реакции перестройки биотоков мозга для характеристики природных свойств нервных процессов. С помощью близнецового метода выявлена генетическая обусловленность альфа-ритма человека и показана незначительная роль генетического фактора в регуляции бета-активности. Монозигодные близнецы, характеризующиеся сходными природными свойствами, могут различаться по силе процесса возбуждения, если ее измерять методом угашения с подкреплением.
Исследователи различают общие и частные (или парциальные) свойства нервной системы. Частные свойства отражают свойства отдельных анализаторов и, следовательно, зависят от модальности стимулов, используемых для их диагностики. К частным свойствам может быть отнесена чувствительность одного из анализаторов, которая может отличаться от чувствительности других. По В.Д. Небылицыну [26], общие свойства нервной системы должны характеризовать особенности тех мозговых структур, которые выполняют функции регуляции и управления основными звеньями поведенческого акта (мотивацией, эмоциями, программированием, оценкой результатов и т. д.). Он относит к ним передние отделы новой коры, а также лимбическую и неспецифическую системы мозга.
Главное направление развития дифференциальной психологии и психофизиологии Б.М. Теплов и В.Д. Не-былицын связывали не с определением типов высшей нервной деятельности, а с изучением отдельных свойств нервной системы и выявлением их сочетаний («измерительный подход»). Они отмечали, что четыре типа высшей нервной деятельности, выделенные И.П. Павловым, представляют, по существу, абстрактные модели, некоторые из которых встречаются крайне редко (например, флегматик). Кроме того, по-видимому, существует значительно большее число типов высшей нервной деятельности, соответствующих разнообразным вариантам сочетания свойств нервной системы. Согласно другой точке зрения важным направлением исследования является установление связи комплексов свойств, выявленных разными методами, с поведенческими типами темпераментов, описанных И.П. Павловым («типологический подход»).
В рамках этого направления изучаются связи свойств нервной системы с художественным и мыслительным типами, по И.П. Павлову.
Принадлежность испытуемых к «художественному», «мыслительному» и «среднему» типам определялась с помощью теста Векслера (измерение вербаль-ности и невербальности интеллекта) и методики Борисовой (по результатам узнавания и описания по памяти рисунков). Затем у этих же лиц с помощью ЭЭГ-методик определяли безусловно-рефлекторные свойства нервной системы: силу, активированность, лабильность. Было установлено, что если для человека характерно сочетание слабых нервных процессов с инертностью и инактивированностью, что соответствует меланхолическому темпераменту, то он принадлежит к «мыслительному» типу. Если же у человека показатели силы, лабильности и активирован-ности высоки, что, как известно, на физиологическом уровне представляет «холерический» темперамент, то можно прогнозировать, что данный обследуемый обнаружит все особенности «художественного» типа. При этом более высокие показатели силы и лабильности, как правило, обнаруживает ведущее полушарие; правое – у «художников» и левое – у «мыслителей «. В этих работах отчетливо проявилась возможность сближения двух подходов: «измерительного» и «типологического» или двух уровней исследования: физиологического и поведенческого (психологического), часто развиваемых разобщенно.
4. Темперамент в структуре индивидуальностиЧетыре основных типа темперамента – это четыре типа поведения. Следовательно, темперамент – категория поведенческая. При этом темперамент ни в какой мере не характеризует содержательную сторону личности (мировоззрение, взгляды, убеждения, интересы). Содержательная сторона личности связана с характером. Темперамент – это совокупность формальных, динамических характеристик поведения. При этом имеют в виду прежде всего энергетический уровень поведения: его интенсивность, скорость, темп, а также эмоциональные особенности поведения. Исследователи выделяют большое число самых различных свойств темперамента, среди которых импульсивность, тревожность, пластичность, эмоциональная возбудимость, сила эмоций, реактивность и многие другие. Расходясь во взглядах на количество и значимость этих свойств, большинство ученых признают существование двух основных свойств темперамента или двух
базальных формально-динамических характеристик поведения. Это общая активность и эмоциональность.
Активность в концепции темперамента Я. Стреляу рассматривается как проявление энергетического уровня поведения, и для ее измерения создан специальный опросник (показатель «В», по Я. Стреляу). С активностью как свойством темперамента наиболее часто положительно коррелируют свойства нервной системы: сила и активированность, измеряемые с помощью ЭЭГ-методик. Для оценки эмоциональности как свойства темперамента также могут использоваться различные тесты-опросники, измеряющие тревожность (по Спильбергеру, Тейлор) и нейротизм (по Г. Ай-зенку). На физиологическом уровне эмоциональность измеряется вегетативными и ЭЭГ-показателями.
Отличительной особенностью темперамента является его устойчивость. Это означает, что человек не может обнаруживать то черты холерика, то черты меланхолика. Также мала вероятность изменения темперамента в процессе жизни, например, превращение человека из флегматика в сангвиника или меланхолика, хотя долговременные и направленные воздействия окружающей среды в сенситивный период могут привести к радикальным изменениям формально-динамических особенностей поведения.
Темперамент является результатом взаимодействия двух факторов: наследственного и средового (фенотип). Влияние наследственного фактора на особенности поведения хорошо изучено на животных. Так, в результате отбора и разделения наиболее активных и пассивных крыс по двигательному поведению и селективного их скрещивания в пределах каждой группы через несколько поколений удалось вывести две чистые линии: «активных» и «пассивных» крыс, поведение которых различается уровнем двигательной активности. В основе такого деления – различие животных по генотипу.
Наследственная природа свойства подвижности нервной системы исследовалась В.К. Федоровым, который также составлял отдельные группы крыс: с высокой, средней и низкой подвижностью. Затем у потомства каждой из групп животных было исследовано свойство подвижности. Оказалось, что потомство «подвижной» группы более часто обнаруживало это качество (50%), чем потомство других групп. В этих опытах показателем подвижности была переделка сигнального значения пары стимулов.
Для изучения наследственного фактора в формировании индивидуальных различий важное значение имеет метод близнецов. Известно, что однояйцовые близнецы имеют идентичный генотип (генетическую информацию). Поэтому в парах однояйцовых близнецов различия в темпераменте, если они обусловлены генетически, должны быть меньше, чем у двуяйцо-вых и тем более у не-родственников. Конечно, это справедливо только при условии, что пары близнецов живут в одинаковых условиях. Близнецовым методом показано, что двигательная активность, сложные движения (прохождение лабиринта, вставление иглы в отверстие), в особенности тонкие движения кистей рук наследственно обусловлены. Получены данные, что индивидуальный темп выполнения самых разных действий также в значительной мере контролируется генотипом. Высокая стабильность индивидуального паттерна ЭЭГ и ВП, по-видимому, также имеет в своей основе влияние генетического фактора. На рис. 59 показана устойчивость индивидуального рисунка частотного спектра ЭЭГ у двух испытуемых.
Г. Айзенк и Д. Прелл сравнивали нейротизм, определяемый анкетными методами, в парах однояйцовых и двуяйцовых близнецов. У однояйцовых близнецов
Рис. 59. Сходство частотных спектров фоновой ЭЭГ у бодрствующего человека, зарегистрированной в разные дни. Показаны спектры двух испытуемых (Ш. и М.), полученные для ЭЭГ длительностью в 10 с; числа – дни регистрации (по Н.Н. Даниловой, 1963)
они получили высокий коэффициент корреляции по этому свойству (0,85), а у двуяйцовых низкий (0,22). Они полагают, что существует врожденный компонент эмоциональности как свойства темперамента.
То обстоятельство, что многие свойства человека обусловлены наследственностью, говорит о том, что темперамент относительно устойчив и должен мало поддаваться воздействиям воспитания и среды. Утверждение, что в процессе воспитания темперамент может быть преобразован, ошибочно. Влияние среды, воспитание изменяют лишь привычки, навыки. А это создает видимость изменения темперамента. В связи с этим правильное воспитание означает направленное формирование у человека тех навыков, привычек, определенного стиля деятельности, которые бы сглаживали природные недостатки темперамента. Поэтому общее поведение животного и человека не может быть показателем его природных типологических особенностей. Показано, что пассивно-оборонительная реакция (трусость) может сочетаться с любым типом высшей нервной деятельности. Хотя эта реакция, по данным Л.В. Крушинского, среди животных слабого типа встречается в 16 случаях из 17, а среди 34 собак сильного типа только в 19 случаях. Т. е. собакам слабого типа больше свойственна пассивно-оборонительная реакция, чем собакам сильного типа [19].
