Скороспелость обусловливается, главным образом, социальными факторами, из которых на первом месте стоит уродливое воспитание и пребывание только среди взрослых; раннее систематическое обучение, изучение языков, занятия музыкой; постоянно и неустанно проводимое «занимание» ребенка взрослыми – родителями, бабушками, тетками и т. п.; ненормальное страстное логическое чтение книг. Раннее посещение театров также дает слишком много впечатлений, которые не усваиваются нервной системой; ярко освещенный экран в темной комнате и быстрая смена движений часто гипнотизируют детей. Доктор Отто Манкемеллер (Otto Monkemoller) говорил, что самый выбор пьес заставляет излишне работать мышление малышей.
Для коррекции детской скороспелости надо устранить указанные недостатки воспитания и поменьше нянчиться с ребенком, поменьше его «воспитывать». Природа заботится о поддержании и развитии в ребенке здоровых черт характера, и в этом отношении мы можем повторять наставление Жан-Жака Руссо: главное – не мешайте, не препятствуйте и искусственно не ускоряйте естественное развитие. Всякий родитель и воспитатель должен поступать тут, как осторожный врач, который не нарушает естественного течения болезни своим неуместным рвением, а стремится распознать ее признаки и нежной рукой без насилия направляет к желанной цели.
Исправление истерического характера.Наш многолетний опыт по изучению и большая практика по воспитанию детей с истерической конституцией говорят о том, что медико-педагогическая коррекция является весьма сложным и тонким делом как по своей цели, так и по своим приемам, которые частично могут быть применимы также и к другим типам исключительных детей. Однако, несмотря на всю сложность коррекции этих детей, получаемые результаты перевоспитания весьма ощутимы тогда, когда в каждом случае коррекция проводится рационально, систематически и индивидуально.
Детская истерия принадлежит к излечимой недостаточности характера, только браться следует за нее как можно раньше.
Очень часто она обусловливается известного рода психической инфекцией, что мы называем несколько рельефнее-психической индукцией. Последняя или исходит от какого-либо члена семьи, или переносится благодаря постоянному общению с истерическим субъектом, которому поручено воспитание данного ребенка.
Обыкновенно родители и родственники слишком балуют аномальных детей или, наоборот, чересчур строго с ними обращаются. Из этих обстоятельств вытекают следующие выводы:
1) Наблюдения показывают, что даже благоразумным родителям очень трудно относиться к маленькому пациенту с должной объективностью, оставаться спокойными и хладнокровными, соблюдая золотую середину между изнеживанием характера и его коррекцией. Обычно ребенок является для своих домашних предметом особой заботы и баловства, вследствие чего он повышает с каждым разом свои категорические требования, блистает виртуозными капризами и глядит на все излишества матери, когда она сама бывает нервна и истерична, подражая ей.
Поэтому лучше всего поместить ребенка в чужую семью с соблюдением обязательного условия – инструктирования со стороны специалиста-врача – или в санаторно-педагогическое учреждение, где вся атмосфера насыщена рациональным отношением к ребенку, где не переоценивают его истерические проявления, где перемена всей обстановки и новизна ее сначала отвлекают, а затем и сдерживают капризы истерика и таким образом постепенно успокаивают его нервную систему.
Часто благодаря удалению истерического ребенка из родительского дома достигается излечение не только его, но также многих других членов семьи, так как этим нарушается тот заколдованный круг, вследствие которого психические особенности ребенка переносятся на остальную семью и обратно.
2) Не следует упускать из виду, что здесь большую роль играет личность врача или педагога, которым поручено данное лечение. Это личное влияние авторитетных людей можно рассматривать как внушение, причем мы охотно соглашаемся с существующей мыслью, что успех коррекции детской истерии при помощи гипноза зависит в меньшей степени от способа лечения и в значительно большей от того, кто лечит. Врачи давно уже пришли к выводу: истерию излечивает не лекарство, а врач. Это могущественное влияние личности исцелителя выражается уже в том, что успех достигается даже при посредстве самых абсурдных приемов. Как отмечает немецкий профессор Людвиг Брунс (Ludwig Bruns), в области истерии всякого рода шарлатаны и фокусники достигли несомненных успехов (СНОСКА: См.: Bruns L. Handbuch der Nervenkrank heiten im «indesal-ter.– Berlin, 1912; Hysteria des Kindesalters. – Berlin, 1926.). Во всех подобных случаях действенным средством является то, что истеричные очень верят в силу врача.
3) Для коррекции истерических детей заслуживают внимания три метода: целесообразно применяемое игнорирование; фиктивное, иначе называемое безразличным, лечение; так называемый метод «огорашивания», «заставания врасплох».
Метод игнорирования применим во всех тех случаях, в которых ребенок до тех пор был предметом чрезмерного внимания и когда существуют ипохондрические признаки. В подобных случаях заранее говорят ребенку, что не признают у него никакой болезни, что все это его воображение и притворство. Лучше и вернее, не говоря об этом воспитаннику, не обращать внимания на его заявления, что он болен.
Метод фиктивной, мнимой коррекции особенно пригоден в раннем детском возрасте в тех случаях, когда симулируются (выдумываются) отдельные расстройства. Он состоит в том, что ребенка уверяют, что если он выпьет это лекарство (вместо которого дается соленая или сладкая вода), то он будет совершенно здоров. При истерических судорогах, параличах, потере звучности голоса (афония), истерическом заикании, полной потере речи (мутизм) или истерической неспособности стоять, ходить (абазия и астазия) и т. п. блестящий результат дает лечение фарадическим током(СНОСКА: Один из методов электротерапии – лечение посредством применения переменного прерывистого индуцированного тока.-Ред.).
Метод «заставания врасплох», или метод «ошеломления» (Dberrumpelingsmethode), состоит в том, что на ребенка воздействуют путем энергичных требований и запретов, например: «Подними руку. Ходи. Стой. Не говори шепотом, говори громко» и т. п. Вследствие этого у ребенка не остается больше времени, чтобы болеть, и он приучается исполнять все приказания беспрекословно.
Подобные меры воздействия составляют искусство главным образом врача. Но и здесь педагогический элемент выступает на первый план, так как далеко не все равно, как будет себя вести в каждом данном случае врач, как он начнет и какое время выберет для коррекции.
Коррективное воспитание истериков необходимо поставить так, чтобы отвлечь их от болезни и одновременно внушить им, что они ответственны за все свои поступки и что их ошибки и поступки происходят не из болезненных причин. Если педагог-дефектолог будет твердо убежден, что он имеет дело с ненормальным субъектом, он не должен давать понять ему этого. Этим он будет приучать истеричных детей справляться со своими невропатическими и психопатическими проявлениями.
При коррекции истерического характера психотерапия, как видно из только что изложенного, имеет обширное поле применения, и это психотерапевтическое влияние дает хорошие результаты.
Психоанализ Фрейда также дает положительный лечебный успех, но при обязательном соблюдении большой осторожности. Когда истерический ребенок чувствует, что его внутренняя жизнь является предметом особого интереса, то у него усиливается склонность к измышлениям, фантазированию, искажению действительности, ко лжи. Наряду с этим у него значительно возрастает восприимчивость к чужому влиянию благодаря содержанию и направлению задаваемых вопросов, и ребенок может все сделать, что мы искусно ему внушаем. Поэтому приходится согласиться с тем, что в области детской истерии психоанализ представляет наибольшую опасность. Применяя его, надо очень тщательно следить, чтобы ничего не внушать ребенку, не возбуждать никакого интереса к половым вопросам, не оживлять бесцельно то, что он позабыл или преодолел. Профессор М. О. Гуревич, присоединяясь к этому мнению, так формулирует свою мысль: «Путем фиксации внимания истеричного на вытесненных переживаниях получается иногда не изживание, а закрепление болезненных явлений» (СНОСКА: Гуревич М. О. Психопатология детского возраста.-М., 1926.-С. 178,).
Коррекция недостатков поведения единственных детей.Дефекты их поведения обусловливаются не биологическими, а социальными факторами. Единственные дети, так же как и единственные сыновья среди дочерей и последыши у пожилых родителей, не будучи больными и психически ненормальными, в своей массе являются социально и педагогическизапущенными, где повинными оказываются дурная среда и неправильная постановка воспитания. Практика и художественная литература дают много убедительных примеров дурного воспитания окружающих и порчи, таким образом, характера ребенка. Если ненормальная, уродливая среда калечит ребенка, создает неудачников, нервных людей и т. д., то среда здоровая, приспособленная к особенностям ребенка, способна воспитать и перевоспитать его, сделав из него социально полноценную личность.
Единственные дети нуждаются в социальных мерах, т. е. в создании около них здоровой физической и психической среды, которая постепенно вела бы их характер к выравниванию, исправлению, нервную же систему-к закаливанию и успокоению. В этом деле необходимы индивидуально-педагогическое влияние и психогигиенический режим, назначаемый в каждом отдельном случае. Родители не должны превращать единственного ребенка в «игрушку», надо по возможности меньше с ним «носиться, возиться», не изнеживать его характер, воспитывать в коллективе детей, помня, что только в общении со сверстниками ребенок остается ребенком. Следует как можно раньше отдавать его в детский сад и школу, а не ограничиваться только домашним воспитанием. В некоторых неблагоприятных случаях неизбежна временная изоляция ребенка из семьи. Перевоспитание одиноко растущего ребенка проводится не только путем индивидуальных мероприятий, но также путем «коллективизации» (А. Б. Залкинд)(СНОСКА: Залкинд А. Б, Вопросы советской педагогики. – Л., 1925, – 178 с.), т. е. через детский коллектив.
Исцеление нервного характера.В этом случае на первом месте стоит телесное здоровье, с которым так тесно связано правильное нервно-психическое развитие. Поэтому необходимо следующее:
1) Урегулировать питание, сон, пребывание на свежем воздухе, затрату мышечной энергии, а также и отдых.
2) Крайне целесообразно физическое воспитание (естественные движения, игры, экскурсии, спорт). В данном случае физическое воспитание укрепляет нервную систему и наряду с этим корригирует дефекты характера.
3) Коррекцию недостатков воли у нервного ребенка весьма разумно начинать с физического воспитания. Когда здесь достигнуты некоторые результаты, тогда возможно продолжать развитие воли сначала физическим, а затем умственным трудом; и то и другое нужно проводить очень интересно для нервнонеустойчивого ребенка. (Подробности по воспитанию воли см. в разделе «Коррекция активно-волевых дефектов».)
4) Следующее место в коррективном воспитании нервного ребенка должен занять метод воспитания через детский коллектив, о чем будет написано дальше.
5) Важно с ранних лет приучать ребенка, чтобы он верил в себя. Для этого требуется, чтобы все окружающие ободряли его, снисходительно относились ко всему, что он делает и говорит по доброй воле. Крайне нужно, чтобы ребенок никогда не падал духом. Ничто так не ослабляет самоуверенности ребенка, как если грубо сказать ему, что он не понимает или не знает, не умеет, или еще хуже, еще пагубнее, когда начнут смеяться над его попытками, над его пробами, над его усилиями. Человек так создан, говорил Паскаль, что если ему сказать, что он глуп, он верит этому, если он сам говорит себе, что он глуп, он убеждает себя в этом.
Ребенок в этом отношении еще более податлив, чем взрослый.
6) Лучшим средством против недостатков характера нервной молодежи является могучее влияние личного примера. Чтобы научить детей быть твердыми, надо самому проявлять твердую волю по отношению к ним. Сила воли, как и физическая сила, у других людей заражает их, а гак как они всегда берут за образец окружающих, то, чтобы сделать их твердыми, укрепить их волю, нужно самому служить примером твердости и иметь крепкую волю. Об этом мы говорим также и в «Инструкции для педагогов-дефектологов».
7) В наш век, век ребенка, странно говорить о телесном наказании. Однако оно существует, родители широко пользуются им, и до тех пор, пока это так, мы – врачи и педагоги-вынуждены настаивать на полном отказе от него, так как физическое наказание совершенно бесцельно и вредно по отношению к нормальным детям, тем более оно отрицательно сказывается на нервных детях. Оно делает их очень озлобленными, мстительными. Не следует упускать из виду, что нервный ребенок очень подражаем и внушаем, а потому не следует удивляться, если он станет отвечать вам такими же побоями.
Недавно ко мне приводили невропатичную 11-летнюю девочку за советом, что делать, чтобы отучить ее бить мать и отца. Из расспросов удалось установить, что девочка, проделывая это теми же приемами, с тем же причитанием, строго копирует своих родителей. Таким образом, она оказалась весьма способной ученицей своих любящих родителей, но абсолютно не умеющих воспитывать своего единственного нервного ребенка.
Хлопки, пинки, побои не содействуют укреплению, оздоровлению нервов, а, напротив, ослабляют нервную систему, делают нервных детей еще более робкими, пугливыми, лишают их личности и воли. Лаской, увещанием, наконец, авторитетным энергичным словом следует широко пользоваться при воспитании нервной молодежи. Самое главное-воспитывать в ней, как нами выше было сказано, крепкую волю, которая научит их быть господами самим себе, научит их сдерживать свои нервы, свои слезы, свои капризы.
Ясно, что воспитание волевого усилия нервного ребенка должно производиться с соблюдением строгой постепенности и притом спокойно, с выдержкой, с терпением, без окриков, последовательно, но без послаблений, без ненужных уступок, т. е. настойчиво (см. также регламент педагогическому персоналу).
Я хорошо знаю, что воспитание нервного ребенка в семье-дело весьма трудное и сложное, однако возможное при наличии, с одной стороны, желания и с другой – помощи советом, указаниями, инструктажем со стороны врача – специалиста по коррекции детской нервности. Правда, подобного рода помощь родители и педагоги могут получать пока только в больших городах при нервно-психиатрических учреждениях.
8) Болезненно повышенная психомоторная активность нервных детей лучше всего, по нашему мнению, корригируется постельным режимом, который путем психофизического покоя действительно успокаивает нервную систему и значительно умеряет непомерную подвижность их мускулов и психических процессов.
9) Сильные и частые капризы, с врачебной точки зрения расцениваемые как проявление ненормальной нервной возбудимости и болезненного негативизма (упрямства), успешно могут корригироваться общим лечением нервной системы и правильным подходом к ребенку со стороны окружающих, в частности, прибегая к способу отвлечения или игнорирования.
10) Необходима тщательная и постоянная борьба со всякого рода физическими недугами: малокровием, увеличением бронхиальных желез, запорами, поносами. Головные боли, мигрени также подлежат лечению.
11) Иногда у нервных детей наблюдаются нервные сердечные расстройства, перебои, ускорение пульса и т.п., при отсутствии в самом сердце каких-либо изменений; подобные явления быстрее исчезают в тех случаях, когда наних обращают возможно меньше внимания.
12) Удаление глистов приходится производить не один раз, а повторно.
13) Всякого рода хирургические операции, даже такие легкие, как удаление миндалин или аденоидов, производятся весьма осмотрительно, осторожно, так как у невропатов они нередко вызывают нервный шок, т. е. сильное нервное потрясение. В своей практике мы должны отметить много случаев подобного шока не только после операции аденоидов или миндалин, но даже после исследования носоглотки врачами-специалистами.
14) Беспокойный сон, не дающий ребенку должного отдохновения, сон с так называемыми ночными страхами, а также недостаточный сон с поздним засыпанием или ранним пробуждением всегда должен заставлять родителей, педагогов и врачей упорядочить дневное времяпровождение.
15) Коррекция недостаточного, капризного аппетита сводится, главным образом, к урегулированию времени приемов пищи; к контролю за количеством и качеством питания и к неперекармливанию. В других случаях не следует возбужденно изводить ребенка, сильно приставать к нему в связи с плохим аппетитом. Полезно усилить питание витаминами и не бояться давать .острые кушанья.
16) Наконец, для оздоровления нервной системы хорошо пользоваться водолечебными процедурами (ванны, обтирания и т. п.), назначаемыми врачом применительно к каждому отдельному случаю.
17) Корригируя те или другие проявления детской нервности, необходимо помнить об общем психическом лечении нервной молодежи. Большое приложение здесь имеет психотерапия, которая дает весьма хорошие результаты при условии, что она вполне будет приспособлена к пониманию ребенка или подростка.
18) С помощью той же психотерапии, а также и речевой гимнастики производится лечение заикания. Педагогам и родителям следует помнить, что заикание во всех случаях связано с невропатией или психопатией и что в основе исправления заикания лежит лечение нервной системы.
19) Заканчивая изложение медико-педагогической коррекции нашей нервной молодежи, хочется еще раз подчеркнуть: нервность-это болезнь, и так как болезнь главным образом характера, то ее необходимо лечить специальным воспитанием, иногда и перевоспитанием, чтобы устранить различные психосоматические недостатки. Раз это болезнь, то неизбежно обращение к врачу. Как существуют врачи по детским болезням, по кожным болезням и т. п., так имеются специалисты по лечению и воспитанию нервных характеров у детей и юношей. В деле помощи им, наряду с медициной, нужна и педагогика, иначе говоря, специальное лечение приходится комбинировать со специальным воспитанием.
Приемы борьбы с ненормальным чтением.Надо помнить, что чрезмерно обильное чтение, носящее страстный и навязчивый характер, которое заставляет ребенка нарушать свои физиологические потребности и забивать интересы своего возраста, безмерное чтение, целиком его поглощающее и порабощающее, – такое чтение ведет к поразительно быстрому, неестественному созреванию – скороспелости и перезрелости ребенка. Кроме того, оно создает и общее, и нервно-психическое его истощение. Отсюда совершенно логически вытекают мероприятия: не допускать такого абсолютно ненормального чтения и превращения орудия, может быть, самой высшей культуры в орудие истощения нервной системы; не всегда можно и следует делать это очень радикально, поэтому один час в день все же оставьте для чтения; так как в большинстве случаев этим страдают дети с повышенным умственным развитием, то полезно бывает использовать психотерапевтические приемы (внушение или убеждение); наконец, необходимо отвлечь созданием нормальных интересов – нельзя отнять одно, не заменив другим. Наша практика говорит, что благодаря этим медико-педагогическим мерам одержимость чтением очень скоро сходит на нет.
Метод коррекции через трудМетод коррекции через труд выделяется нами на том основании, что он чрезвычайно важен как для общего социального воспитания ребенка с трудным характером, так и для коррекции отдельных форм его поведения.
Для советской педагогики, в том числе и для лечебной, ясно, что трудовая деятельность ребенка является источником не только его профессионального образования, но и социального воспитания. В различных мастерских ребенок приобретает целый ряд навыков, важных для его дальнейшей профессиональной деятельности: он учится столярному или слесарному делу, проходит школу рисования, готовится стать музыкантом и т. д. Все это особенно важно для будущей жизни ребенка с дефектами характера, ведь эти последние иногда в силу жизненной необходимости требуют от него именно специализированного вида деятельности. Однако наиболее существенную роль труд в мастерских играет тогда, когда он рассматривается с точки зрения коллективистского воспитания, формирования социально активной личности. В самом деле, работа в мастерских позволяет прежде всего развить и укрепить мотивацию социального самоутверждения ребенка. В условиях коллективного труда он научается ценить себя и других, приучается относиться к другим так же, как и к себе, начинает сознавать все преимущества совместных форм деятельности и правила их осуществления. Одним словом, в мастерской он обретает прообраз своего будущего трудового, социального бытия. Здесь закладываются основы его наиболее ценных личностных качеств, устраняющих, компенсирующих или уравновешивающих дефекты характера. Известно положение о том, что лишь в процессе коллективного труда складывается человеческое общество и человек становится человеком, здесь полностью подтверждается.
Наряду с этим труд в мастерских стимулирует развитие положительных творческих способностей исключительного ребенка. Поэтому наиболее благоприятными условиями будут те, что предполагают именно творчество. Вопрос о соотношении необходимо-производственного и свободно-творческого труда как моментов лечебно-педагогического влияния еще пока не разрешен окончательно, но нам представляется, что именно последний играет главную роль для педагогической коррекции.
Ребенок с больным характером часто нуждается в вызывании, мобилизации и укреплении работоспособности, в выработке усидчивости, систематичности и других черт характера, необходимых для любой целеустремленной деятельности. Особенно это относится . к одаренным детям. Примером могут служить дети с сексуальными аномалиями-они, как показывает наш опыт, часто оказываются высокоодаренными в искусстве, изобретательстве, конструктивной деятельности и т. п. Для них творческая обстановка мастерских-главное условие переформирования отрицательных задатков (в данном случае излишне развитых сексуальных влечений) в одну из форм общественно полезных проявлений личности.
В общем можно было бы представить следующую систему коррекции ребенка с ненормальностями характера, применявшуюся нами многие годы в нашей медико-педагогической клинике.
1. Вызывание и развитие общей работоспособности, примером чего могут служить дети, имеющие отвращение к труду в большинстве случаев в результате ненормального семейного и школьного воспитания. Таким детям первую работу приходится давать чрезвычайно интересную и связанную с необходимостью проявить личную инициативу. В результате ребенок, раз пережив удовольствие от творческой активности и будучи оценен в этом коллективом товарищей, приобретает охоту к труду. Таким образом умело поставленный и специально приспособленный к особенностям ребенка первый акт труда может произвести большой сдвиг в поведении ребенка.
2. Выработка систематичности и выдержки в работе. Обычно мы пользуемся приемом длительных заданий, которые требовали бы от ребенка систематического и последовательного выполнения им трудового задания в течение более или менее продолжительного времени, начиная от получаса и кончая несколькими днями и потом неделями. Этот прием ценен потому, что он заставляет ребенка довести до конца начатую работу, сосредоточивая на ней свое внимание.
3. В связи с этим стоит следующий момент нашей системы – момент культуры интереса, который имеет два направления.
Во-первых, это отвлечение ребенка от нежелательных, отрицательных интересов, которое совершается путем замены его близким, но социально полезным. Например: ненормально развитые половые интересы могут быть отвлечены, допустим, рисованием, если ребенок увлечен рисованием на сексуальные темы. Здесь рекомендуется брать отдельные элементы этих рисунков и культивировать их в здоровом направлении.
Во-вторых, это развитие новых интересов. В нашей школе весьма желательно развитие интересов общественного порядка, куда могут войти интересы, связанные с организацией красного уголка, с участием в оформлении стенгазеты и т. п.
4. Развитие общей активности, особенно у пассивных детей. Этот пункт говорит о том, что самый процесс труда в мастерской, его темп, ритм, общая трудовая обстановка – все это способствует повышению трудового тонуса, который сильно зависит от Коллективных условий труда. Всякий ребенок, попадая в среду активно, весело и радостно работающих товарищей, сам как бы заражается, индуцируется общим настроением коллектива. Его движения становятся более быстрыми, он стремится не отставать от других детей, старается дать не худшую и не в меньшем количестве продукцию. Коротко говоря, он положительно активируется коллективом. Поскольку эта активность связана с приятными переживаниями, она переносится ребенком и за стены мастерской.
В результате мы подчеркиваем, что метод коррекции через труд как метод трудовой терапии действительно имеет своим следствием оздоровление личности ребенка. В каждом отдельном случае необходимо индивидуализировать указанный метод и заботиться о разумном его выполнении.
Метод коррекции путем рациональной организации детского коллективаНаряду с выработкой нового самосознания, одним из оснований системы отечественной педагогики является принцип коллективизма.
Вспомогательная школа – органическая часть нормальной школы. Лечебная педагогика входит в систему общей педагогики, поэтому коллективизм важен и для нее. Следует сказать, что он играет здесь, может быть, более существенную роль, особенно в отношении детей, исключительных по характеру. В самом деле, посмотрите, какие стороны личности может коллектив корригировать у ребенка с трудным характером.
У деспотичных детей условия коллективной жизни и труда, как показывает наша практика, исцеляют свойственные им недостатки; рельефно это выступает у детей-одиночек, единственных детей. Попав в атмосферу коллектива, такой ребенок сталкивается с личностями товарищей, предъявляющими к нему требования взаимного уважения и взаимной помощи. Когда такой маленький деспот не подчиняется законным требованиям своих товарищей, он много теряет, так как перестает быть полноправным членом коллектива. Коллектив никогда не мирится с тем, чтобы кто-нибудь держался в нем антиколлективно, антисоциально. Разумеется, в таких случаях требуется чрезвычайно внимательное отношение педагога, чтобы вхождение ребенка с деспотическими чертами характера в коллектив не было бы связано с еще большим усилением конфликта между ним и коллективом. В результате длительного, планомерного влияния коллектива на трудного ребенка он постепенно избавляется от своего недостатка: придя в школу деспотом и тираном, он возвращается домой с нормальными социальными эмоциями.
Вторым результатом воздействия коллектива на ребенка является повышение у него общей активности и формирование навыков организованной работы.
Далее коллектив прививает исключительному в отношении характера ребенку целый –ряд недостающих ему социально ценных эмоций: например, развивает дружбу, взаимопомощь, сочувствие и т. п. Здесь сглаживаются контрасты, пробуждается нормальное честолюбие, выравниваются как эмоциональные, так и активно-волевые недостатки характера. В коллективе эти дети скорее улучшаются, чем в семье.
Каждому педагогу приходится исключительного ребенка наблюдать постоянно и констатировать колоссальное влияние коллектива на слабохарактерных и безвольных детей, которые благодаря ему изо дня в день приобретают активность, решительность, настойчивость, твердость, стремление доводить до конца начатое дело, умение систематически работать и тем самым увеличивать свою продукцию, и умственную, и физическую.
Коллектив также приучает ребенка к законным формам взаимной конкуренции, что так часто отсутствует у подобных детей и что особенно нужно будет в их дальнейшей общественной жизни.
Наконец, что касается детей с дефектами характера, которые одновременно являются слабоодаренными, коллектив служит одним из источников их общего развития (понятно, если он стоит выше этих детей в умственном развитии). Здесь ребенок, находясь в коллективе, подражает своим более развитым товарищам и тем самым усваивает те навыки, которые ему как изолированному индивидууму были бы недоступны.
Факт хорошего влияния товарищеской среды на исключительных детей, среды их коллективной жизни привлекает к себе внимание не только у нас, но и за рубежом. Это отмечалось, например, в сообщении, сделанном Эйфертом (Eyferth) на IV Конгрессе по лечебной педагогике в Лейпциге (1928). Хотя речь шла применительно к условиям буржуазной школы, автор дал картину развития коллективизма в среде исключительных детей и выяснил некоторые его характерные моменты.
Замечу мимоходом, что Эйферт работает в одном из крупных и хорошо поставленных лечебно-воспитательных учреждений. Это учреждение мне лично давно известно; в последнюю свою научную командировку также пришлось посетить его. Могу сказать, что в данном учреждении преимущественно находятся дети с дефектами характера и со средним, или выше, умственным развитием. Ввиду малого количества опубликованных работ по вопросу о коллективном воспитании ненормальных детей Эйферт Предпринял изучение различных детских группировок, детских коллективов именно в этом институте. Мысли Эйферта сводятся к следующему.
Соответственно социальному развитию ребенка у ненормальных детей и подростков отмечаются определенные ступени готовности к коллективизму. Относительно маленьких детей в этом отношении не было сделано достаточных наблюдений. Наоборот, формы коллектива в школьном возрасте ясно отличаются от коллективов периода полового созревания и подготовительных к нему ступеней.
Так же как и у нормального раннего детства, коллективная жизнь ненормальных детей до наступления половой зрелости очень непрочна и недолговременна, зависит от изменяющихся внешних условий и случайных влияний. Длительная крепкая привязанность между детьми пока отсутствует; воспитатель как руководящий член группы имеет поэтому огромное значение.
В дальнейшем коллективная жизнь дифференцируется, ее формы и содержание становятся богаче, разнообразнее, прочнее. Здесь жизнь коллектива освобождается от руководства взрослых; коллектив делается более самостоятельным, в нем устанавливается известная иерархия и резко обозначается верховенство вожака.
Роль вождя принимают на себя дети, обладающие наиболее сильным социальным честолюбием, физической силой и ловкостью, импонирующие смелостью поведения. Большая часть руководимых пассивна, желает, чтобы ею руководили, так как этим путем необходимость инициативы и ответственности для них отпадает. Отношение вожака к остальным слишком авторитарное, даже тираническое, а сам вожак редко принимает на себя какие-либо обязательства в отношении коллектива. Более часты и в большинстве случаев более безобидны конфликты, прорывающиеся в каждой группе, по-видимому, без всякого повода. Иногда причины конфликта– ворчуны или очень несдержанные, раздражительные, слишком резко реагирующие на малейшее затрагивание товарищей. Однако на этой почве не возникает длительной, как у нормальных детей, вражды, и дело легко кончается компромиссом или подчинением одной части детей другой.
По аналогичным причинам очень редки случаи настоящей дружбы. Существуют общность интересов, симпатии, антипатии, но верная дружба требует более глубоких и устойчивых характеров, чем можно ожидать у невропсихопатичных детей. Глубоко чувствуется привязанность лишь сексуального вида.
Часть исключительных по характеру детей, сравнительно большая, чем у нормальных, живет одиноко среди группы: это пассивные, ушедшие в себя, сторонящиеся других, страдающие от своих недостатков, наконец, выключенные из коллектива дети. Некоторых из них лишь с трудом можно ввести в коллектив, других – только через привязанность к лицу другого возраста (воспитателя). Все они вместе взятые составляют тяжелый балласт для развития коллективной жизни.
Непосредственное тяготение к коллективу, осознание и ответственность за него у невропсихопатичных детей развиты слабее, чем у здоровых.
В заключение сделаем указание на то, что педагог-дефектолог должен всячески стремиться к всемерному развитию коллективистических навыков у детей с трудным характером. Опыты проделаны, и теперь несомненно положительные их результаты необходимо углублять и детализировать. Методика детского и молодежного движения должна и здесь найти широкое поле применения, так как эти формы являются неотъемлемой составной частью всей нашей жизни.
Глава 5. Психотерапевтические методы коррекцииПредварительные замечания.В настоящее время никто не будет оспаривать общепризнанного у нас положения, что всякий педагог, и тем более педагог специальных школ и домов, должен вести воспитание своих учеников, предварительно изучив их социально-биологические особенности; другими словами, работа педагога школы должна быть обоснована психологией, а деятельность педагога, занятого воспитанием исключительных детей, неминуемо освещена психоневрологией.
К этому присоединяется еще и другая особенность коррективного воспитания-одновременное лечение и воспитание. Педагог специальных медико-педагогических учреждений, чтобы быть медицински образованным, в частности, психиатрически подготовленным, обязан знать все практикующиеся в них методы коррекции, в том числе и психотерапевтические. Одни из них, как, например, внушение и рациональная психотерапия, ему хорошо известны, и он широко пользуется ими в своей повседневной работе. Что касается практического применения гипноза и психоанализа, то эти способы с целью лечения, а равно и целью изучения доступны только врачам. Для гипнотической и психоаналитической практики требуется глубокое общемедицинское и особенно психопатологическое образование и, кроме того, соответствующий опыт.
Психотерапия ставит своей задачей не лечение психики, а лечение психологическими методами. Под психотерапией мы подразумеваем психическое воздействие на человека при всяком его нездоровье, которое иногда кажется сначала чисто физическим, однако улучшается благодаря разумному психическому влиянию. Применение психотерапии, таким образом, не ограничивается болезненными состояниями нашей психики, характера, интеллекта, а распространяется на весь организм.
Психотерапия включает в себя следующие методы: внушение наяву-естественное внушение и самовнушение, гипноз, психоанализ и метод убеждения (так называемая рациональная психотерапия).
Таким образом, понятие психотерапия значительно шире понятия гипнотическое лечение, составляющего только небольшую часть его. Но зато гипнотизм дал ключ к психотерапии, раскрыв всю колоссальную мощь психического влияния на человека и указав, что многие внушения осуществимы и без гипноза. Ретроспективно оглядываясь на историю психотерапии, мы можем сказать ясно и определенно, что лечение внушением вообще выросло из гипнотизма и что необычайно тщательная в последние десятилетия научная и практическая разработка гипнотизма, психоанализа, внушение наяву, метода убеждения и некоторых других примыкающих сюдаметодов-все это создало новейшую психотерапию.
Внушение и самовнушениеВнушение во врачебной практике и в воспитании.С явлениями внушения мы встречаемся всюду: в педагогике, в общественной деятельности, в семейной жизни, в различных профессиях, особенно во врачебной, в литературе, искусстве и т. п. во все времена эпохи и при всяких обстоятельствах. Наибольшим применением и наибольшей продуктивностью область внушения пользуется в практической, лечащей медицине и педагогике. Почти всякая физическая болезнь сопутственно производит нарушение правильного течения и психической деятельности: заболевший орган дает себя чувствовать; он останавливает на себе внимание больного, вызывает необычные представления; с этими представлениями начинают ассоциироваться нередко такие, которые ничего логически родственного с ними не имеют; отсюда появляется общая тревога, затем страх, еще более нарушающий правильное течение мышления. Страх немедленно передается окружающим, таким образом появляется как бы психическая зараза, нередко доходящая до паники. В результате обычно получается следующее: больной страдает не столько от самой болезни, сколько от ее преувеличения; он страдает не только физически, но и психически; причем страдают вместе с ним окружающие его лица, и врач, прибывающий к больному, должен иметь дело не с одним больным, а с целым рядом психически зараженных лиц. Здесь задачей врача является прежде всего прекратить эту психическую заразу, при которой нередко бывает невозможно добиться никаких нужных сведений о характере заболевания; далее приходится успокоить самого больного и, наконец, по выполнении всех этих предварительных мероприятий приступить к выполнению основной задачи: исследованию и лечению физического заболевания. Таким образом, уже с первых шагов у постели больного врачу приходится прибегать к систематическому внушению, без чего он не может выполнить своих профессиональных обязанностей.
В течение болезни нервно-психическое состояние больного неизбежно дает периодические колебания. К этому присоединяются текущие дела, к выполнению которых больной не может приступить; отсюда повышенная раздражительность, растущая в своей интенсивности. Чтобы успокоить больного и заставить его правильно мыслить, без преувеличения оценивать свое нездоровье и тем самым не ухудшать свою болезнь, врач снова прибегает к приемам внушения. Эти обстоятельства могут повторяться неоднократно в течение болезни, особенно если она затягивается и если основные черты характера больного носят в себе элементы неустойчивости, малодушия, трусливости.
Бывают случаи, когда больной, теряя терпение и, так сказать, выскакивая из-под влияния авторитета данного врача, начинает бросаться от одного врача к другому, не веря уже никому, не слушая никого, тревожась все более и более и доходя до полного отчаяния. Именно в таких случаях и может блестяще проявиться талант врача, несмотря на все, следует взять больного в свои руки, внушать ему столь необходимые для его здоровья мысли, влиять на него. В руках такого врача все средства нашей латинской кухни нередко превращаются почти в чудодейственные, и самые невинные лечебные мероприятия начинают обладать какою-то удивительной целебной силой. Само появление такого врача в комнате больного несет с собой душевное спокойствие, уверенность, терпение.
Так обстоит дело во многих случаях физического заболевания. То же самое мы видим и в области нервных и психических болезней, с тою только разницей, что здесь это все проявляется с еще большею силой и рельефностью. Под влиянием умелого разговора с врачом, одаренным способностью внушать, могут стихать нервные боли, на которые не действуют никакие болеутоляющие средства, может исчезать бессонница, стихать тревога и опасение за будущее, исчезать тоскливые взрывы настроения и т. д. При коррекции недостатков характера детей и подростков внушение, применяемое врачом, занимает большое место и играет значительную роль.
Всякий воспитатель и педагог, имеющие дело с исключительным в отношении характера ребенком, в своей работе пользуются внушением гораздо шире, и потому процесс внушения приобретает здесь неизмеримо большее значение. Одна из особенностей детской психики – легкая внушаемость-дает педагогу возможность вводить внушение в свою систему воспитания как один из важных факторов влияния на ребенка и получать эффективные результаты в выравнивании поведения искривленной личности и больше того-прививать своему воспитаннику нормальные черты характера, желательные в его настоящей и будущей общественной деяте
