И поэтому мы формулируем третий вывод: чувство долга и ответственности перед своей семьей и детьми формируется у дочери именно отцом (или другим мужчиной, который живет в семье).
Мать и сын. В России является типичной сильная эмоциональная привязанность матери и сына друг к другу на протяжении всей их совместной жизни и даже после того, как сын женится. Нередко сын выбирает женщину, внешне или внутренне похожую на свою мать. Распространены случаи, когда молодая жена вынуждена бороться за своего мужа, буквально «отрывая» его от излишне опекающей матери. Случаются ситуации, когда сын всю жизнь проживает рядом с матерью, так и не женившись, или, пережив несколько браков и разводов, возвращается к матери и остается с нею на всю жизнь. Или напротив, может быть протест против власти матери, который проявляется в том, что сын старается держать мать на определенном расстоянии от своей семьи. Довольно часто при потере матери в случае ее смерти сын переживает глубочайшую депрессию.
Во всех этих примерах проявляется эмоциональная сверхвзаимозависимость матери и сына. В чем же заключаются причины того, что из всех детско-родительских отношений именно отношения матери и сына являются порой самыми сложными и эмоционально насыщенными? Почему часто мать долго не может отпустить сына во взрослую жизнь или сын не может уйти от матери и стать по-настоящему взрослым и самостоятельным?
В основе данного феномена детско-родительских отношений между матерью и сыном лежат несколько причин.
Первая: Россия – страна, имеющая материнскую культуру отношений. «Родина – мать», – формула, которая генетически присутствует в сознании и бессознательном русских людей. В России сформирован настоящий культ матери, довольно часто выходящий за пределы обычных детско-родительских отношений между ребенком и матерью.
Вторая. Мать опекает своего сына значительно сильнее, нежели дочь. От дочери она часто ждет помощи по дому («Ты – моя первая помощница», – говорит мать дочери), самостоятельности и независимости («Делай все сама»). Сына мать балует и старается освободить от домашней нагрузки («Не мужское это дело!»).
Третья причина. В России родители больше радуются рождению сыновей, нежели дочерей. Здесь сказывается влияние драматичной истории нашей страны, в которой мужчины погибали в многочисленных войнах. В России мужчин всегда меньше, нежели женщин. Женщины борются за мужчин, стараясь женить их на себе и удержать в семье любой ценой. Клич «Берегите мужчин!» – знаком каждой русской (или русскоязычной, независимо от реальной национальной принадлежности) женщине.
Четвертая причина. Не получая от мужа достаточно внимания и тепла (что тоже типично для русских семей), мать переносит свой нереализованный потенциал на ребенка. Особенно сильно это проявляется в тех случаях, когда мать воспитывает сына одна. Бессознательный запрет на любовь к дочери сильнее, нежели на любовь к сыну. Поэтому для матери сын психологически выступает во всех возможных ролях: сына, друга, брата, помощника и т.п.
Пятая причина. Мать любит сына безусловной материнской любовью: и тогда, когда он совершает хорошие поступки и тогда, когда он оказывается не на высоте (в последнем случае она его жалеет). Ни у кого больше в своей жизни сын не встретит такую безоценочную любовь и бывает поражен, если любимая девушка уходит от него после его измены, например. Женщины всегда будут ждать от него мужской самостоятельности и умения правильно оценивать собственные поступки. В дальнейшем мужчина может всю жизнь искать в женщине повторения этой безусловной любви и не находить – трагедия для него и женщин, которых он будет выбирать.
Итак, основные трудности в отношениях матери и сына заключаются в следующем:
– для матери – это признать за сыном право на свою собственную самостоятельную жизнь;
– для сына – суметь вовремя отойти от матери на дистанцию взрослости и обрести самостоятельность . Какие последствия в жизни сына могут возникнуть, если все же такое взросление не состоялось?
– Мужчина испытывает внутреннюю неуверенность в признании собственных мужских качеств (нарушение в области половой идентификации). Такой молодой человек все время будет колебаться между мягкостью (наследство от матери) и сверхжесткостью (желанием стать мужчиной и незнанием, как им быть).
– Такое противоречивое состояние мужчины накладывает особый отпечаток на его отношения с женой. Реально он ищет у нее поддержки, защиты и материнского отношения, но требования, которые он проговаривает, сводятся к тому, чтобы она признала в нем главенствующую роль мужчины в семье. Поэтому женщина вынуждена реализовывать параллельно две роли. Реально она тянет семью (принимает решения, зарабатывает, заботится, несет основное бремя домашней нагрузки) и является в семье лидером. Но при этом она вынуждена искусственно играть роль подчиненной, подстраивающейся. Другими словами, реально для нее муж – как сын, но фактически в своей жизни она демонстрирует, что он – муж.
Для женщины это – сложный брак. Но в России она часто смиряется со своей судьбой. Если же по тем или иным причинам она перестает играть и начинает ждать от мужчины либо его реального лидерства, либо признания им лидерства с ее стороны, начинаются трудности. Мужчина,» усвоивший в жизни только лишь одну роль сына, часто не может стать мужем – ведущим лидером, защитником, «добытчиком».
Довольно часто мужчина, являющийся в душе сыном, не может стать полноценным отцом для своего ребенка. По отношению к своему ребенку он проявляет сыновье отношение: сам ждет понимания, помощи и поддержки. С таким отцом-сыном дочь может быстро повзрослеть, поскольку она реализует с ним материнскую позицию. А сын, напротив, может стать слабым и инфантильным.
Если между сыном и матерью вовремя не возникла необходимая дистанция в отношениях, сын испытывает трудности в налаживании своей личной жизни. Он мечется между матерью и любимой женщиной и не может окончательно решить, кто ему из двух женщин ближе и дороже. К матери он испытывает чувство благодарности за то, что она его воспитала, пополам с чувством вины, что с женитьбой ему приходится от нее уходить. К жене возникают тоже противоречивые чувства: сознательное или неосознаваемое сравнение ее с матерью и желание выстроить свою собственную жизнь с любимой женщиной, в которой бы мать не занимала лидирующей роли.
Если сын эмоционально зависим от матери, довольно часто она разрушает его семью и в результате одинокая и несчастливая мать делает таким же одиноким и несчастливым своего сына. И так двое одиноких людей живут вместе в одном доме: стареющая мать и разочарованный сын. Привычная ситуация, не правда ли?
Итак, во взаимоотношениях матери и сына прослеживается такая закономерность: для матери, которая не смогла вовремя увидеть в сыне взрослого человека и наладить свою, отдельную от него жизнь, он – всегда маленький мальчик, несмотря на то, что ему 30, 40, 50 или более лет. Она постоянно боится за него («Как бы с ним ничего не случилось!») и всегда воспитывает его («Он сам ничего не понимает!»). И как следствие этого, для сына неумение отойти от матери на «взрослую дистанцию» и возврат к ней после неудач в личной жизни это всегда – психологическое снижение, личностный регресс, переход из роли взрослого в роль ребенка, отказ от будущего в пользу прошлого.
Мать и дочь. Опасность подавления матерью своего ребенка существует в российских семьях не только с мальчиками, но и девочками. Довольно часто можно увидеть, как рядом с цветущей, ярко одетой мамой – блеклая девчушка, скованная, зажатая, одетая в какую-то старую одежду с чужого плеча. Подавление дочери может выражаться и в противоположной картине: мать жертвует своей жизнью для дочери. В этом случае мать стремится угодить дочери во всем, а дочь становится капризной и своенравной.
В первом случае это – прямое подавление, во втором – непрямое или косвенное подавление. Но в обоих случаях мать делает дочь зависимой от себя либо потому, что девочка растет неуверенной в своих силах («Я хуже всех»), либо потому, что дочь не становится самостоятельной и взрослой, привыкая во всем полагаться на поддержку матери («Все сделает мама»).
Если мать внушает дочери «комплекс неполноценности», как это происходит в первом случае, то затем, становясь взрослой, дочь не может стать счастливой в любви. Такие девушки говорят про себя: «Кто меня полюбит, я некрасивая», «У меня ничего никогда не получится». Если же, как это есть во втором случае, мать излишне балует свою дочь, Дочь будет проявлять свой строптивый характер с мужчиной, что также может нарушить гармонию ее личной жизни.
Что же делать?
Первое. Отношения с дочерью необходимо строить по принципу «золотой середины': любить, холить и баловать –и в то же время требовать и ждать помощи в семье. Если девочка с ранних лет привыкнет чувствовать себя «маленькой хозяйкой», это придаст ей уверенности в себе, поможет сформировать необходимые навыки ведения домашнего хозяйства, а также, что очень важно, впоследствии, когда у нее появится собственная семья, такая девушка будет относиться к домашней работе как к –необходимой стороне семейной жизни и не будет видеть в ней «домашнюю каторгу».
Второе. В некоторых семьях встречаются отношения матери и дочери, которые строятся по принципу «подружек». Хорошо это или плохо? Давайте подумаем вместе.
По жизненным законам мать должна передать дочери свое женское начало. На примере своей жизни мать показывает, как она относится к жизни и людям, как строит свои отношения с мужем или близким мужчиной, переживает возникающие проблемы и разрешает сложные жизненные ситуации. Она передает внутреннюю психотехническую сторону жизни женщины, ее эмоциональное наполнение, – именно ту сторону жизни, на которой, в конечном итоге, все основывается и о которой девочка нигде и ни от кого не узнает.
Отношения матери и дочери как двух «подружек» оправданы только в той степени, в какой мать может напрямую транслировать девочке свой положительный жизненный опыт.
Но излишне открытые и дружеские отношения матери и дочери могут повредить девочке, если мать излишне подробно рассказывает дочери о своих отношениях с мужем или близким мужчиной. Переживая те или иные состояния, мать может искать у дочери поддержки и понимания, тем самым в определенной степени программируя будущие отношения дочери с мужчинами и лишая ее возможности построить свою личную жизнь по другим законам, нежели это удалось матери.
Излишне близкие отношения матери и дочери не всегда полезны для девочки, если она привлекается к воспитанию младших детей в ущерб своей жизни. Следовательно, можно говорить о целесообразности дружеских отношений между матерью и дочерью, но с обязательным условием признания со стороны матери того факта, что у дочери – своя, автономная и другая жизнь. И жизнь дочери может сложиться по другим законам, нежели сложилась жизнь матери. Важно также помнить, что дочь не является только помощницей матери. В целом, дочь должна больше получать от матери, нежели давать ей, поскольку основную нагрузку и ответственность за собственную жизнь мать должна нести сама, не взваливая на плечи дочери свои проблемы.
Третье. Мать ни в коем случае не должна мешать дочери в организации ее личной жизни. К сожалению, такие ситуации типичны для российских семей. Довольно часто мать выражает требования к тому, каким должен быть зять. Она оценивает будущего претендента и может повлиять на решение дочери в том, выходить ли ей замуж, или в том, как строить семейные отношения.
Действительно, как здесь быть? С одной стороны, нужно помогать дочери «советом и делом», но с другой, ей нельзя мешать. Как занять ту мудрую позицию, которая не зачеркивает активность и самостоятельность дочери и в то же время дает ей помощь со стороны матери?
Главное заключается в том, что с появлением в жизни дочери мужа или близкого мужчины мать спокойно и с достоинством должна отойти на второй план. Нельзя ставить перед дочерью проблему выбора: «Или я, или он!», «Ему ты сказала доброе утро, а мне – нет» и т.п. Мать должна принять, что жизнь дочери теперь строится как служение в первую очередь своей семье, не семье родителей. Не навязывать дочери свои жизненные принципы. Семья дочери должна организовываться по новым законам, которые формируются в ее отношениях с мужем. Помогать дочери тактично, каждый раз признавая ее право на принятие самостоятельных решений
Глава 11. Психологическая характеристика следственной деятельности. Психология следователя11.1. Психологическая характеристика следственной деятельностиПсихологическая характеристика деятельности следователя предполагает раскрытие ее психологической структуры, т. е. выявление профессионально значимых компонентов. В. Л. Васильев выделяет в профессиональной деятельности следователя и судьи шесть сторон: социальную, поисковую (познавательную), реконструктивную, коммуникативную, организаторскую и удостоверительную деятельность.
Социальная деятельность охватывает политический аспект деятельности следователя как одного из организаторов борьбы за искоренение преступности. Она же включает в себя и профилактические мероприятия, правовую пропаганду, участие следователя в перевоспитании преступника.
Поисковая (познавательная) деятельность – это в первую очередь собирание следователем информации о событии преступления.
Реконструктивная деятельность представляет собой текущий и завершающий анализ всей собранной информации и выдвижение на базе этого анализа и синтеза специальных знаний версий, объясняющих случившееся событие. С их помощью следователь до суда проверяет подлинность созданной конструкции. Планирование – также результат реконструктивной деятельности.
Удостоверительная деятельность – это приведение всей добытой информации в специальную, предусмотренную законом форму – протокол, постановление и т.д.
Коммуникативная деятельность заключается в получении необходимой информации посредством общения. Особенно большой удельный вес этот вид деятельности имеет при допросах.
Организаторская деятельность состоит в волевых действиях, направленных на реализацию и проверку гипотез (версий) и планов. Она проявляется в двух формах: самоорганизации и организации людей для коллективного решения профессиональной задачи.
Необходимо заметить, что расчленение следственной деятельности на компоненты, перечисленные выше, носит в определенной мере условный характер. В действительности же эти компоненты не предстают в деятельности следователя отдельно, изолированно. Наоборот, они взаимосвязаны друг с другом.
Так, например, обнаружив на месте происшествия труп с признаками насильственной смерти, следователь приступает к разработке, построению и проверке возможных версий о мотивах убийства (самоубийства), о лицах, могущих быть причастными к этому делу, что-либо знающих о нем и т. д. Он планирует и организует процессуальную и оперативно-розыскную работу по розыску и задержанию подозреваемого по данному делу лица. Обнаружив и задержав подозреваемого, следователь должен его допросить с целью получения от него правдивых показаний. При этом успех данного допроса, как и любых других допросов, зависит от того, насколько правильно следователь наладит взаимоотношения с допрашиваемым, т.е. установит с ним психологический контакт, и т.д.
Таким образом, почти все перечисленные компоненты психологической структуры следственной деятельности: познавательный, реконструктивный, организаторский, коммуникативный и удостоверительный – тесно связаны и переплетаются между собой в единой целенаправленной деятельности следователя.
Каковы же общие психологические особенности деятельности следователя в целом, присущие каждому из его компонентов и составляющие неповторимый комплекс, отличающий ее от других профессий?
Выделяют такие психологические особенности профессии следователя, как: государственный и политический характер следственной деятельности; ее правовая регламентация; противодействие заинтересованных лиц; наличие властных полномочий; сохранение служебной тайны; своеобразие общественно-психологической атмосферы расследования; разнообразие и творческий характер; своеобразное сочетание коллегиальных и индивидуальных начал; дефицит времени, своеобразие внешних условий и наличие перегрузок в деятельности следователя, а также ее воспитательное воздействие, повышенная ответственность за принимаемые решения, процессуальная самостоятельность следователя.
Указанные психологические особенности присущи деятельности следователя в целом. Однако наряду с детальной правовой регламентацией отдельно следовало бы указать и на наличие тактического простора в следственной деятельности, а также достаточно высокий престиж профессии следователя.
Большой тактический простор дается следователю в рамках норм закона и профессиональной морали. Наличие его как раз и отличает работу следователя от многих юридических профессий, например, от профессий нотариуса, работника органов социального обеспечения и т. д. Это отличие является настолько важным, что заслуживает выделения в специальную особенность следственной деятельности. Не случайно ведь криминалистическая тактика – это прежде всего следственная тактика как по своему происхождению и развитию, так и по своему значению.
Высокий престиж играет большую роль как в выборе профессии следователя, так и в осуществлении профессиональной деятельности. Это позволяет рассматривать его в качестве психологической особенности следственной деятельности. К сожалению, проблема общественного престижа профессии и его влияния на судьбы людей разработана явно недостаточно. Но уже сейчас можно отметить, что высокий профессиональный престиж, с одной стороны, может играть положительную роль, стимулируя людей выбирать профессии, в которых нуждается общество, а с другой –отрицательную, если человек при данном выборе руководствуется лишь соображениями престижа, не соотнося свои данные с требованиями, предъявляемыми выбранной специальностью.
Престиж профессии следователя действительно высок, но он высок справедливо. И уровень престижа основывается здесь не на "романтическом ореоле» профессии, не на перспективах продвижения по служебной лестнице, не на уровне материальной обеспеченности.
В самом деле, хотя в профессии следователя немало романтики, все же ему приходится заниматься и сугубо канцелярской работой, на которую уходит много времени; следственная деятельность всегда связана с ежедневным кропотливым трудом, часто похожим, например, на "прозаический» труд бухгалтера или ревизора (просмотр большого количества документов и т. д.). Перспективы продвижения по следственной "служебной лестнице» весьма малы. Стала крылатой фраза о том, что следователь растет не вверх, а вглубь, повышая свое профессиональное мастерство. Что же касается материальной обеспеченности, то во многих других сферах она значительно выше.
Почему же так высок престиж следственной деятельности, почему люди, несмотря на все трудности, сложности, частые неприятности, интеллектуальные, эмоциональные, а иногда и просто физические перегрузки, посвящают себя этой профессии и длительное время с полной отдачей сил, способностей, личного времени успешно осуществляют ее?
"Ответ прост, – справедливо пишет А. Р. Ратинов. – Не много человеческих занятий представляют такой многосторонний, высокий и захватывающий интерес. Перед следователем проходят и развертываются все стороны человеческой природы, он сталкивается с наиболее выпуклыми и резкими явлениями социальной жизни. Общественная польза, благородство профессии, острота борьбы, исследовательский поиск, торжество справедливости, творчество, наука, искусство – трудно даже приблизительно очертить все привлекательные черты следственной работы. Каждая из них, даже отдельно взятая, стоит того, чтобы посвятить себя этому делу".
Для адекватного определения и понимания профессионально важных качеств следователя, для диагностики и анализа его психических состояний большое теоретическое и практическое значение имеет правильное разрешение вопросов о наличии или отсутствии экстремальных (необычных) условий в деятельности следователя, об отнесении или неотнесении этой деятельности к так называемым "критическим» профессиям, в которых могут успешно работать не все люди, получившие соответствующую квалификацию, так как успешность работы в критической ситуации не определяется стажем и знаниями работника. Под экстремальными условиями в психологии, как правило, понимают наличие в профессии стресс-факторов. Экстремальными факторами могут выступать как физические факторы среды (шум, наличие вредных примесей в среде, высокая или низкая температура, недостаток кислорода или его избыток и т.п.), так и эмоциональные факторы (дефицит времени, опасность, повышенная ответственность и т.д.).
Сразу же необходимо отметить, что та экстремальность, которая постоянно присуща, например, деятельности летчика, оператора и некоторым другим профессиям, в следственной работе проявляется эпизодически. Однако, как представляется, экстремальность следственной работы специфична. Ее специфика, в отличие, например, от экстремальности деятельности оператора в условиях наблюдения, обусловлена тем, что она в подавляющем большинстве случаев создается не физическими факторами среды, не сугубо внешними условиями работы, а постоянно действующими эмоциональными факторами. К последним должны быть отнесены не только частый дефицит времени, противодействие заинтересованных лиц, интеллектуальные перегрузки, связанные с избытком или дефицитом информации, но и постоянная повышенная служебная и моральная ответственность за принимаемые решения, а также то обстоятельство, что при расследовании преступлений следователь сталкивается с человеческими пороками, антиобщественными, аморальными поступками, которые не оставляют его безучастным. Все это обусловливает постоянную эмоциональную напряженность, ибо нет преступлений, безразличных с точки зрения общественной морали.
К проблеме экстремальности примыкает вопрос о конфликтном или бесконфликтном характере следственной деятельности.
Многие исследователи считают, что в процессе взаимодействия, общения следователя с участвующими в деле лицами могут возникать как бесконфликтные, так и конфликтные ситуации.
Если рассматривать конфликт, например, как реальное соперничество, как процессуальную и тактическую борьбу (но не войну!) с обвиняемым или другими лицами, то это явление налицо в уголовном процессе не только в стадии предварительного расследования, но и в других стадиях, так как принцип состязательности и построен на таком понимании конфликта.
Для полноты психологической характеристики профессиональной деятельности и личности следователя необходимо учитывать, что в процессе этой деятельности у следователя могут возникать как внешние ("открытые"), так и внутренние ("закрытые") конфликты, то есть противоречия, достигающие такой степени остроты, когда предельно обнажаются и "сталкиваются» (проявляются) противоположные позиции, точки зрения, мотивы или убеждения. К внутренним конфликтам личности, приводящим к разладу с самим собой, у следователя можно отнести борьбу мотивов; личностные конфликты между моральными чувствами (например, чувством ненависти к преступлениям) и рассудком, между нравственным профессиональным долгом и непрофессиональными личными желаниями, стремлениями, возможностями и т.д.
Все указанные внутренние конфликты относятся к так называемым внутриролевым, ибо они связаны с исполнением человеком только одной социальной роли – роли следователя. Однако ввиду специфики следственной деятельности (перефузки, большая занятость и т.п.) у следователя могут возникать и межролевые конфликты, например, между социальной ролью профессионала и социальными ролями мужа (жены), отца (матери) и т.д.
Ролевые (внутриролевые и межролевые) конфликты по своему существу являются моральными. Сложность некоторых внутренних ("закрытых") ролевых конфликтов, возникающих у следователя, заключается не в том, что нужно сделать выбор между нравственным и безнравственным, а в том, что необходимо выбрать одну из однопорядковых, но неравнозначных (в конкретной ситуации) ценностей. Все это, естественно, повышает экстремальность профессиональной деятельности и делает возможным правильный выбор только тогда, когда следователь обладает высокими личностными качествами.
Внутренний ("закрытый") конфликт может быть порожден не только своеобразием исполнения социальных ролей, но и несовпадением отдельных представлений, знаний, понятий ("когниций"), что приводит к так называемому "когнитивному диссонансу» (Л. Фестигнер). Когнитивный диссонанс может возникать у следователя в силу часто имеющегося в следственной деятельности недостатка или избытка информации, что само по себе психологи уже относят к экстремальным условиям.
Внешние ("открытые") конфликты чаще всего встречаются при взаимоотношениях следователя с недобросовестными свидетелями, потерпевшими, подозреваемыми или обвиняемыми, как виновными, так и невиновными.
Типичным для внешнего конфликта является такое положение, когда стороны не только объективно стремятся к противоположным целям, но и знают об этом и при составлении планов учитывают действия противной стороны, взаимно создавая трудности и помехи, чтобы обеспечить себе "выигрыш» и не дать победить "противнику". При этом следователь, что вполне естественно, ограничен в выборе методов и средств рамками закона и профессиональной морали, противная же сторона (например, обвиняемый) практически ничем не ограничена. Это, конечно, также выступает в качестве экстремального условия профессиональной деятельности следователя.
Переходя к основаниям и условиям внешних конфликтов в следственной деятельности, нужно отметить, что такие конфликты следует рассматривать как систему взаимодействующих сторон, каждая из которых связана с другой при помощи коммуникации, субъективного знания и поведенческих реакций.
Одним из оснований и условий внешнего конфликта может выступать различие в представлениях о целях взаимодействия между сторонами. Это может выглядеть как непонимание некоторых общих моментов, являющихся объединяющей основой. Например, обвиняемый видит в следователе только лишь "личного противника", стремящегося к достижению собственной цели, то есть не понимает, что следователь наряду со сбором уличающих доказательств собирает также и оправдывающие или смягчающие вину доказательства.
Внешний конфликт может возникать и в связи с тем, что обвиняемый, сразу определив свое мнение, уже не может отказаться от него, упорствуя и настаивая на своем даже в том случае, когда это мнение находится в явном противоречии с какими-то обстоятельствами дела. В теории конфликта это явление называется "различием в позициях". Во многих случаях подобные конфликты являются просто мнимыми.
Источником внешнего конфликта может явиться не только непонимание друг друга, но и своеобразная невозможность понимания. Во-первых, это случаи, когда один из участников конфликта объясняет что-либо другому в выражениях, непонятных или неясных, а во-вторых, когда, например, обвиняемый специально не понимает или не хочет понять, то есть когда смысл высказывания одного участника конфликта не находит точек соприкосновения со смыслом высказывания другого. В теории конфликта это называется "несходством языков", а в психологии – "смысловым барьером".
Наконец, в качестве условия и основания внешнего конфликта может выступать явление, называемое в теории конфликта "ролевой противоположностью", когда конфликт предполагается уже только в силу того, что одна сторона встречается с другой. При этом названные стороны должны быть заведомо противоположными, что возможно лишь при противоположности исполняемых социальных ролей. В данном случае какая-нибудь социальная роль выполняется одной из сторон с типичным для этой роли набором признаков, другая же сторона всегда ожидает реализации именно этих ролевых признаков. Конфликт здесь развивается прежде всего в связи с тем, что стороны не видят общей платформы для взаимодействия, а представление об отсутствии возможных "точек соприкосновения» и в то же время одновременная фиксация внимания на противоречиях создают ситуацию постоянного развития этого конфликта.
Подобный внешний конфликт возникает, например, при отсутствии психологического контакта между обвиняемым и следователем, когда обвиняемый относит себя к социальной категории "мы» ("мы – преступники"), явно играет роль закоренелого преступника, а в следователе видит представителя категории "они» ("они – противостоящие работники правоохранительных органов"), следователь же в свою очередь не умеет, не может или в силу своих субъективных качеств просто не желает установить с обвиняемым психологическую общность "мы".
Как видно из краткого анализа оснований и условий внешних конфликтов, возникающих в ходе предварительного следствия, все они, как и рассмотренные внутренние конфликты, повышают экстремальность, "критичность» профессиональной деятельности следователя.
Таким образом, наличие экстремальных условий в следственной деятельности, а также признаваемый подавляющим большинством исследователей явно выраженный творческий характер позволяют отнести ее к так называемым "критическим» профессиям.
11.2. Психология следователя. Профессиональные качества следователя. Морально-этические качества следователяКаждая профессия характеризуется целым рядом признаков, отличающих ее от других. Среди них есть главные, определяющие характер и специфику профессиональной деятельности. Одним из таких определяющих признаков следственной работы является то, что она представляет собой вид государственной службы и политической деятельности. Всякое действие следователя в значительной мере является реализацией определенной политической линии, а вся работа в целом – существенным вкладом в общее дело борьбы с преступностью.
Политическая направленность работы следователя определяется теми задачами, которые непосредственно ставит перед ним закон: строгое соблюдение законности, искоренение всяких нарушений правопорядка, борьба с преступностью и причинами, ее порождающими.
Чтобы успешно решать названные задачи, следователь должен иметь прежде всего глубокую профессиональную направленность, которая всегда выступает как стержневое свойство личности.
Составной частью этой направленности личности следователя является глубокий интерес к своей профессии, представление о работе как деле большого государственного значения. Только такое отношение к профессии способствует формированию высокоразвитого чувства долга и ответственности за порученное дело, столь необходимых для успешной следственной деятельности. В профессиональную направленность личности следователя входит правосознание. Мировоззрение следователя опосредствуется в правосознании, которое представляет собой единство правовой идеологии и правовой психологии. В качестве правовой идеологии правосознание представляет собой систему правовых знаний, представлений, взглядов, идей, в качестве же правовой психологии – совокупность социальных чувств, переживаний, привычек, возникающих в процессе действия правовых норм.
Высокоразвитое правосознание следователя с психологической стороны включает в себя глубокое понимание всех принципов и институтов права, веру в их справедливость, нетерпимость ко всяким правонарушениям, стойкую привычку безоговорочного исполнения правовых норм, обостренное чувство справедливости и законности, делающие следователя законником в лучшем смысле этого слова.
Важнейшим условием успешной профессиональной деятельности следователя являются его моральный облик, высокие нравственные качества.
Существуют профессии, предъявляющие повышенные нравственные требования к своим специалистам. Это в первую очередь относится к профессиям, представители которых непосредственно вступают в контакт с людьми и так или иначе влияют на их внутренний мир (врач, педагог, офицер и т.д.). Общество со своей стороны предъявляет к ним повышенные требования. Следственная деятельность как раз и относится к подобным видам профессий. Действительно, следователь, согласно ст. 68 УПК, обязан доказывать виновность обвиняемого, выявлять мотивы преступления, обстоятельства, характеризующие личность обвиняемого, а также подвергать анализу психические качества иных лиц, выяснять их психические состояния в определенные промежутки времени и т. д., что, естественно, невозможно без психологического контакта с людьми, без проникновения в их внутренний мир.
Предметом труда следователя является распознавание различных аспектов человеческого поведения. Более того, предварительное следствие в определенном аспекте можно рассматривать как специфическое психологическое исследование, осуществляемое в рамках уголовного процесса.
Большая социальная значимость и ответственность профессиональной деятельности следователя обусловливают предъявление к нему повышенных требований со стороны общества. Мораль получает свое профессиональное использование преимущественно в творческих по своему характеру профессиях. Профессия же следователя, как уже отмечалось, несомненно, является творческой.
Все это и позволяет говорить о специфических нравственных требованиях, предъявляемых к следователю.
Профессиональная мораль следователя является предметом следственной этики, представляющей собой раздел судебной этики как учения о нравственных началах осуществления правосудия и деятельности, с ним связанной. Изучение морального облика-следователя – одна из основных задач следственной этики, так как от того, каким будет этот облик, зависит не только подлинная нравственность следственной деятельности, но и ее объективность.
В современной профессиональной этике для раскрытия черт, составляющих моральный облик представителя той или иной профессии, обращаются к этической категории "нравственная ценность". Нравственные ценности следователя – это все то, что связано с регулированием его профессиональной деятельности и поведения в быту, с самой профессиональной деятельностью и выраженными в ней моральными отношениями. Среди таких нравственных ценностей можно выделить ценности-нормы, ценности-цели, ценности-качества.
Применительно к следственной деятельности ценности-нормы – это определенные, сложившиеся на основе нравственных принципов нашего общества правила поведения следователей, при помощи которых регулируются их отношения между собой, с другими должностными лицами, с гражданами и обществом в целом. Основой таких ценностей-норм является объективная необходимость сочетания общественных и личных интересов в ходе предварительного следствия.
Расследование уголовных дел часто связано с моральными конфликтами между общественными и личными интересами. Так, например, исходя из общественных интересов и выполняя свой профессиональный долг, следователь арестовывает обвиняемого или задерживает подозреваемого. Тем самым он, конечно, приносит ущерб как интересам этих лиц, так и интересам их близких. Однако следователь здесь не может исходить из какой-либо раз и навсегда установленной иерархии или шкалы ценностей (например, из тезиса, что личная свобода человека, счастье и спокойствие его близких – всегда меньшая ценность, чем интересы расследования, и т.д.). Руководствуясь законом и правосознанием, он должен применять предоставленные ему властные полномочия только в тех случаях, когда использованы все иные возможности для достижения целей правосудия. Это положение полностью соответствует глубоко нравственным принципам уголовного процесса. Оно проявляется и в том, что применение властных полномочий следователем в уголовно-процессуальном законодательстве не регулируется категорически однозначно. Следователь всегда имеет определенный тактический простор. Так, согласно ст. 89 УПК он вправе (но не обязан!) применить одну из мер пресечения, согласно ст. 147 УПК он может (но не обязательно должен!) подвергнуть обвиняемого приводу в случае его неявки без уважительной причины и т.д.
Ценности-нормы следователя всегда выступают как единство должного и сущего (реального), как элемент его нравственного сознания и результат его нравственной практики. Данные нормы регулируют и объясняют интересы следователей как профессиональной группы и интересы общества. Они обосновывают и узаконивают необходимость достижения общественных целей, разрешения общественных задач, служения общественным идеалам и т.д. Ценности-нормы, как и вся профессиональная мораль в целом, выполняют важную функцию социального управления, помогая следователю успешнее осуществлять профессиональную деятельность, правильно выбирать линию поведения в различных ситуациях предварительного следствия и в быту.
В ценностях-целях выражаются нравственные ориентации и устремления следователя – добросовестная деятельность на благо общества.
Критерием же и необходимым условием добросовестности такой деятельности в первую очередь является точное и неуклонное исполнение законов. Соблюдение всех принципов и норм уголовного процесса – одна из основных обязанностей, входящих в профессиональный нравственный долг следователя.
В целом же под профессиональным нравственным долгом следователя справедливо понимается совокупность моральных обязанностей, выполнение которых обеспечивает раскрытие объективной истины в каждом подлежащем расследованию случае общественно опасного деяния в целях укрепления законности, предупреждения преступлений, воспитания граждан в духе уважения к законам и исполнения нравственных норм.
Ценности-цели находят свое выражение и в идеалах следователей. При этом их личные идеалы отражают индивидуальные особенности (интересы, склонности, способности и иные личностные черты).
Ценности-качества следователя выступают как устойчивые элементы его морального сознания и поведения – и профессионального, и повседневного. Для того чтобы уголовно-процессуальные отношения, возникающие в ходе предварительного следствия, были подлинно нравственными, следователь должен обладать определенными морально-политическими качествами, такими, как честность, правдивость, нравственная чистота, стремление к истине, к торжеству справедливости, гуманизм, понимаемый как уважительное отношение к интересам личности в сочетании с непримиримым отношением к преступности.
Указанные нравственные качества, будучи профессионально необходимыми для следователей, самым непосредственным образом влияют на укрепление и повышение престижа органов предварительного следствия, на эффективность уголовного судопроизводства.
Интеллектуальные (познавательные) качества следователя
Даже при самом беглом знакомстве с профессией следователя бросается в глаза то, что эта деятельность прежде всего познавательная, поисковая. Во многом она сходна с работой ученого. Несомненно, что следователь всегда исследователь. Поэтому вполне понятно, что для успешного осуществления процесса расследования требуется целый ряд высокоразвитых интеллектуальных качеств.
Многие авторы, отмечая профессионально важные качества следователя, обязательно указывают на интеллектуальные свойства. В частности, подчеркивается значение таких качеств, как высокоразвитое творческое воображение, острая наблюдательность, отличная память, умение логически мыслить, быстрая ориентировка, сообразительность, четкость мышления, гибкость, критичность ума. Чтобы определить, какими интеллектуальными качествами должен обладать следователь, необходимо дать психологическую характеристику его мыслительной деятельности, типов интеллектуальных задач, решаемых им, а также видов мышления. Дело в том, что наличие тех или иных интеллектуальных качеств зависит от того, какой вид мышления преобладает у личности. Качества ума – производное от вида мышления, в свою очередь зависящего от типа интеллектуальных задач, которые в подавляющем большинстве случаев приходится решать личности в своей профессиональной деятельности.
Может ли процесс расследования ограничиться или исчерпаться одним дискурсивным (понятийно-логическ