Сказанное характерно и для избирательности. По-видимому, здесь мы имеем дело скорее с тяготением к социально-принятому выбору, чем с сознательно-личностным отношением к фактам социальной ситуации – т. е. отсутствием избирательности, но – наизнанку.
Таким образом, полноценное взаимодействие старшего школьника с миром искусства возможно лишь при условии разносторонней и гармонической развитости личности учащегося, предполагающей динамическое соотношение широкого культурно-мировоззренческого фона, духовно-психологической активности индивида и высокой самоорганизации внутреннего «Я». Одностороннее развитие личности, каким бы успешным оно не было, не может быть связано с художественной культурой школьника. Гармоничность мира художественных ценностей необходимо предполагает гармоничность человека, с ними соприкасающегося.
ЗаключениеВ исследовании нашло свою реализацию фундаментальное положение отечественной психологии о том, что, с одной стороны, внешние воздействия связаны со своим психологическим эффектом опосредованно, через внутреннее, через личность, а с другой – внутреннее (субъект, личность) действует через внешнее и этим само себя изменяет, в этом внешнем и происходит его переход из возможности в действительность.
Психологическое воздействие искусства изучалось в рамках психолого-эстетического подхода, который рассматривает личность, взаимодействующую с искусством, на уровне художественного сознания.
Этот подход предполагает особый способ изучения проблемы. Воспринимающий искусство должен рассматриваться не в самом искусстве и не вне искусства – он особая психологическая реальность, имеющая свои закономерности, которые реализуются в «практике» его художественного сознания. Существо этих закономерностей заключается в том, что художественное сознание есть особого рода отношение к произведению искусства – художественное отношение. Именно оно, будучи активным, деятельностным процессом, осуществляет перевод ценностей духовной культуры общества в индивидуальную систему ценностей, ценностей «для меня», т. е. ценностей, имеющих личностный смысл.
Художественное сознание является внутренним, опосредующим психологическим условием, преобразующим потенциальные возможности искусства в реально действующие стимулы.
Решение проблемы психологического воздействия искусства на психолого-эстетическом уровне осуществлялось средствами теоретико-экспериментального анализа, что позволило дополнить функциональное изучение проблемы как в эстетической, так и в психологической науке личностным подходом к ее изучению.
Теоретический анализ проблемы дал возможность создать модель художественного сознания личности, построенную по принципу дополнительности, предусматривающей для воспроизведения целостности явления применение дополнительных способов описания, т. е. анализа категорий, дополняющих друг друга, которые могут использоваться обособленно, но только взятые вместе исчерпывают содержание искомого явления.
Художественное сознание рассматривается с двух сторон: с феноменологической, в которой выделяются ценностно-смысловой, художественно-эстетический и психологический контексты, и с операциональной, в которой определяются три коммуникативные фазы, реализующие процесс отношения личности к искусству: предкоммуникативная, коммуникативная и посткоммуникативная – и локализованные в этих фазах психологические механизмы воздействия искусства: художественно-психологическая установка, катартическое переживание личности и ценностно-смысловая рефлексия как осознание своей встречи с произведением искусства.
Феноменологическое рассмотрение художественного сознания с помощью структурно-функционального анализа конвергировалось с операциональным изучением в рамках коммуникативного подхода. Результатом конвергенции явилось целостное, диалектическое представление о структуре и динамике этой сложной философскою-психологической категории.
В исследовании установлено, что художественное сознание личности является целостным образованием, представляющим сложную межфункциональную систему, которая включает три взаимодействующих контекста, с изменчивым и подвижным соотношением «составляющих': ценностно-смысловой (субъект-объектный), художественно-эстетический (метафорический, иносказательный) и психологический (рационально-чувственный).
Ценностно-смысловой контекст художественного сознания организует процесс, в котором, с одной стороны, происходит погружение субъекта в мир художественного произведения, эмпатическое сопереживание той художественной действительности, которую создал автор, а с другой – «отстранение» от нее, «отчуждение», в результате чего художественное произведение «вне-полагается» субъекту, предстает перед реципиентом как созерцаемый, завершенный в себе мир.
Существенным моментом ценностно-смыслового контекста художественного сознания является «вживание» (М. М. Бахтин) в произведение искусства, «видение изнутри его собственного существа». За этим моментом вживания следует момент объективизации, т. е. положения понятой вживанием предмета художественного видения вне себя, отделения его от себя, а затем возврат в себя, и только «возвращенное в себя сознание» (М. М. Бахтин), со своего места, художественно оформляет схваченный вживанием предмет художественного восприятия как единый, целостный, качественно своеобразный.
Психологическая природа этого процесса заключается в неразрывном единстве отчуждения личности от самой себя и возвращения в свой мир в ходе общения с произведением искусства: в отчуждении снимается субъективность, в его преодолении – объективность. Диалектическая динамика отношения личности к искусству состоит в полной погруженности в мир художественного произведения и в возвращении в свой собственный мир, в себя, в мир своего «Я».
С ценностно-смысловым контекстом художественного сознания связан художественно-эстетический контекст, который заключается в особом взаимодействии скрытого, иносказательного плана художественного сознания с прямым, открытым, явным. При сопряжении этих двух планов происходит «самозарождение» художественной микромодели индивидуально-авторского видения мира.
Художественно-эстетический контекст, обладая неограниченными возможностями в сближении, в неожиданном уподоблении самых различных предметов и явлений, чтобы по-новому осмысливать мир, способен обнаружить его внутреннюю природу. Сопряжение двух значений – прямого и переносного – происходит не в их качественной разделейности, как в обычном сравнении, а сразу дается в новом нерасчлененном единстве художественного образа.
Механизм сопряжения иносказательного и обычного плана художественно-эстетического контекста и, следовательно, «самозарождения» художественного видения мира возникает за счет двух психологических противоположно направленных процессов, характеризующих или творчество, или восприятие искусства: «внехудожественного» и «художнического».
«Внехудожественный» процесс сознания художника совпадает с душевными переживаниями любой личности, не только художника. Это – сопереживание, сочувствование горестям и радостям людей, погружение в окружающий мир, растворение всего себя в другом.
«Художнический» процесс – это внеполагание художественного объекта автором или реципиентом. Он начинается тогда, когда субъект возвращается в себя и на свое место вне сопереживающего, оформляет и завершает материал вживания моментами, «трансгредиентными» (М. М. Бахтин) реальному плану художественного произведения, которые имеют завершающую функцию. В результате реальный план становится художественной ценностью, выражением авторского замысла.
Отношение к художественному произведению опосредуется как эмпатией, так и противоположным ей актом непосредственного, чувственного созерцания, сопровождающегося эстетическим наслаждением. Эмпатия рассматривается как один из важнейших психологических механизмов воздействия искусства на личность. Если сопереживание отсутствует, то воздействие искусства может не состояться.
Вместе с тем, влияние искусства на воспринимающего, основанное только на эмпатии и присущей ей идентификации, не является специфичным. Причина неспецифичности воздействия кроится в природе художественного произведения, в котором, по выражению М. Пришвина, содержится «ягода жизни», предполагающая сопереживание, но заключенная в «сосуд вечности», т. е. в художественную форму, гармонически завершенную и законченную. Эта важнейшая особенность искусства эксплуатирует способность личности к созерцанию, «умозрению», которая является другим психологическим механизмом воздействия искусства, осуществляющим эффект эстетического наслаждения. Если созерцание художественной формы отсутствует, воздействие искусства может оказаться неполноценным, лишенным художественной специфики.
Сопереживание определяет «эффект присутствия»,-соучастия в жизненных ситуациях, предлагаемых художественным произведением, созерцание создает противоположный «эффект отчуждения», цель которого – войти в произведение искусства через «ауру», через художественную содержательность его формы.
Полноценное, художественное воздействие искусства на личность осуществляется лишь в результате опосредования этих двух основных динамических тенденций художественного сознания: эмпатического сопереживания и созерцания.
С ценностно-смысловым и художественно-эстетическим контекстами органически связан психологический, наиболее специфический контекст художественного сознания.
Он заключается во взаимодействии «логического анализа» и «чувственного мышления», которые объединяются «в едином моменте соприсутствия, давая окончательную форму – форму произведения» (С. М. Эйзенштейн).
«Идейные», логические «ступени» реализуют содержательный план, стадия чувственного мышления – «эмоционально-чувственное состояние, подчиняющееся законам подсознательных импульсов: сомнамбулических представлений, диффузных, синкретических образов, биологических и физиологических ритмов, синкретов первобытного сознания и т. п. Диалектика художественного сознания строится на том, что в нем происходит одновременно двойственный процесс: стремительное прогрессивное устремление по линии высших идейных ступеней сознания и одновременно, же проникновение через строение формы в слои самого глубинного чувственного мышления. Полярное разведение этих двух линий создает ту замечательную напряженность единства формы и содержания, которая
Отличает подлинные произведения» (С. М. Эйзенштейн). 1 Взаимодействие всех трех контекстов художественного сознания личности определяет его как сложную межфункциональную динамическую систему, в которой интегрируются такие ее основные «составляющие», как эмпатия и созерцание, «вживание» и «вненаходимость», прогрессивная и регрессивная тенденция сознания.
Развитие и изменение «внутренних отношений» компонентов, составляющих контексты, определяет три типа художественного сознания: первый формируется житейскими чувствами реципиента, его сопереживанием, «эффектом присутствия» в событиях, изображенных художником («наивный реализм»), второй – созерцанием художественной формы произведения искусства, любованием ее совершенством, эстетическим наслаждением гармонической завершенностью художественной конструкции, т. е. «эффектом отчуждения» («эстетствующее знаточество») и третий – катертическим эффектом восприятия искусства, который возникает в результате опосредования и взаимодействия таких основных психологических механизмов отношения личности к искусству, как эмпатия и созерцание художественной формы, «вживание» и «вненаходимость», прогрессивная и регрессивная тенденция («глубокий ценитель»).
В исследовании утверждается, что феноменологическое описание психологического явления, теоретически проясняя его Фундаментальные закономерности, с одной стороны, осложняет Путь к конкретно-экспериментальному исследование – с другой. Описательно-феноменологическое изучение предполагает известную устойчивость и завершенность психологической формы, рассматривает ее как законченную и изолированную «вещь».
Для того чтобы изменить характер психологического анализа, необходимо анализу «вещи» противопоставить анализ процесса, который сводится к динамическому развертыванию главных моментов, образующих течение этого процесса. Задача подобного анализа сводится к тому, чтобы экспериментально представить психологическое явление не как «вещь», а как процесс, взять его в движении, к тому, чтобы идти не от «вещи» к ее частям, а от процесса к его отдельным фазам.
В результате художественное сознание личности, наряду с его феноменологической трактовкой, приобретает в исследовании операциональный характер.
Конкретно-экспериментальное изучение художественного сознания определило необходимость построения коммуникативно-процессуальной модели отношения личности к искусству.
Согласно схеме коммуникативного акта, процесс отношения личности к искусству может быть разделен на предкоммуникативную фазу с ее художественно-психологическими установками, под влиянием которых личность вступает в общение с искусством, коммуникативную, т. е. фазу собственно восприятия искусства, и посткоммуникативную, оценочную фазу конечного художественно-эстетического эффекта.
Все три коммуникативные фазы, являясь автономными психологическими структурами, находятся в тесном динамическом взаимодействии, как бы «перетекая» друг в друга и обуславливая «партнера» по взаимодействию. Художественно-психологические установки предопределяют динамические и содержательные характеристики процесса восприятия, процесс восприятия оказывает влияние на уровень и ориентацию оценочной деятельности, а оценка художественного произведения, закрепляясь в художественном сознании личности, формирует ее художественную диспозицию. Общим итогом анализа психологических механизмов воздействия искусства в предкоммуникативной, коммуникативной и посткоммуникативной фазе явился вывод о том, что все они, несмотря на специфические особенности фазы, в которой локализованы, имеют общую психологическую природу, поскольку реализуют и актуализируют основные особенности художественного сознания личности: его «двойственность» и амбивалентность.
Художественный тип установки, механизм катарсиса и ценностно-смысловая рефлексия создают кумулятивный эффект отношения личности к искусству, определяющий высокий уровень ценностного ориентирования.
В исследовании установлены коррелятивные взаимозависимости между уровнем ценностного ориентирования в искусстве и их важнейшими психологическими характеристиками: интеллектуальным уровнем, коммуникативной способностью, социальной зрелостью, характером направленности в учебной и досуговой сфере и особенностями математической успешности.
Конкретно-экспериментальное исследование взаимозависимости художественного и общего развития школьников осуществлялось по двум направлениям: изучалась взаимозависимость профессионального отношения учащихся к искусству и их индивидуально-психологических характеристик, с одной стороны, и взаимосвязь уровня ценностного ориентирования в искусстве школьников-реципиентов и их личностных качеств – с другой. Использованные методики диагностировали у школьников с художественной ориентацией целый ряд личностных особенностей, большинство которых не противоречат представлениям о специфике художественной деятельности и могли быть предсказуемы до исследования (эмоциональность, экспрессивность, мягкость, утонченность, богатство воображения и т. д.). Профессионализация в области искусства и соответствующие ей художественные особенности оказались связаны, как правило, с более высоким уровнем общего интеллектуального развития школьников и повышенной эмоциональной восприимчивостью, выражающейся в экспрессивности, открытости и утонченности. «Художников» характеризует большая интеллектуально-эмоциональная активность, богатство воображения, высокая напряженность, эвристичность в подходе к задаче и желание включиться в деятельность.
Второе направление исследования было ориентировано на изучение закономерных взаимосвязей уровня ценностных ориентации старших школьников в области искусства, который является показателем их художественного развития, и таких личностных характеристик, как направленность в учебной и досуговой сфере, особенности математической установки, общий интеллектуальный уровень, коммуникативная способность и социальная зрелость.
Сопоставление специфических особенностей учащихся с профессиональным отношением к искусству – с одной стороны, и Школьников-ценителей искусства – с другой, показало, что наряду с их общими психологическими особенностями (повышенная эмоциональность, развитое художественно-творческое воображение, психологическая активность и т. д.) существуют определенные различия.
Если для школьников с профессиональным отношением свойственна в известной степени «дезгармонизация» психологической структуры (повышенный показатель нейротизма, тревоги, неуравновешенности, неадекватность самооценки и т. д.), то для ценителей характерна целостность и гармоничность духовной организации, высокий уровень ценностно-смысловой рефлексии и разносторонняя, сбалансированная система отношении к социальной ситуации.
Новый подход к изучению психологического воздействия искусства на личность утверждает, что в этом процессе доминанта переносится с креативных способностей воспринимающей личности в область ценностно-смысловых, мировоззренческих и мироощущенческих, т. е. экзистенциальных структур.
Полученные в исследовании материалы подтверждали выдвинутую в нем гипотезу и позволили сформулировать следующие выводы.
Воздействие искусства опосредуется художественным сознанием личности, которое является внутренним психологическим условием, преобразующим потенциальные возможности художественного произведения в реальные факторы, организующие духовную жизнь личности.
Целостное, диалектически содержательное представление о художественном сознании личности достигается с помощью конвергенции феноменологического и операционального подхода к этой сложной философско-психологической категорий. Феноменологический анализ определяет основные контексты сознания: ценностно-смысловой, художественно-эстетический и психологический, – а операциональный выделяет коммуникативные фазы отношения личности к искусству и локализованные в них психологические механизмы воздействия: художественно-психологическую установку, катартическое переживание и ценностно-смысловую рефлексию.
Психолого-эстетический интегральный подход к решению проблемы психологического воздействия искусства предполагает особый способ ее изучения. Воспринимающий искусство должен рассматриваться не в самом искусстве и не вне искусства; – он особая психологическая реальность, имеющая свои закономерности, реализующиеся в «практике» его художественного сознания. Сущность этих закономерностей заключается в том, что художественное сознание есть особого рода «отношение к произведению искусства – художественное отношение. Именно оно, будучи активным деятельным процессом, осуществляет перевод ценностей духовной культуры общества в индивидуальную систему ценностей, ценностей «для меня», т. е. ценностей, имеющую их личностный смысл.
Изменения внутриконтекстных отношений художественного знания личности определяют три типа психологического воздействия искусства: первый тип основан только на житейских эмоциях реципиента, на его сопереживании, т. е. опосредован (таким способом отношения к искусству, который называется наивным реализмом); второй тип основан только на созерцании художественной формы произведения искусства и опосредован чувством эстетического наслаждения его гармонической завершенностью («эстетствующее знаточество») и третий тип основан на двойственности и амбивалентности отношения к произведению искусства и опосредован катартическим переживанием личности («художественное отношение к художественному произведению»).
Для учащихся с профессиональным отношением к искусству свойственна в определенной степени «дезгармонизация» психологической структуры (повышенный показатель нейротизма, тревоги, неуравновешенности, неадекватность самооценки и т. д.), а для реципиентов, ценителей искусства характерна целостность и гармоничность духовной организации, высокий уровень ценностно-смысловой рефлексии и разносторонняя, сбалансированная система отношений к социальной ситуации.
