Настройка шрифта В избранное Написать письмо

Книги по логопедии 2

Коноваленко В.В., Коноваленко С.В. Развитие связной речи

Главная (1 2 3)
          Стимулирование памяти и мышления детей

          Предварительная работа:

          Сопоставление ранней и поздней осени в наблюдениях, в стихах поэтов и картинах художников. Повторение стихов об осени АС. Пушкина, Ф.И. Тютчева, АН. Плещеева, А.К. Толстого, С. А. Енина.

          Наблюдение примет осени в природе.

          Рассматривание осенних пейзажей И.И. Шишкина, И.С. Остроухова, И.И. Левитана.

          Слушание фрагментов из цикла «.Времена года» П.И. Чайковского. Лексико-грамматические игры и упражнения на образование и согласование относительных прилагательных, подбор признаков, действий, родственных лов, синонимов и антонимов (по теме «Осень»).

          Оборудование

          Магнитофонная запись фрагментов из «Времен года» П.И. Чайковского, а также голосов природы (шум ветра, дождя, падающих листьев).

          Репродукции картин «Золотая осень» И.И. Левитана и И.С. Остроухова, «Рожь» И.И. Шишкина.

          Сказочные персонажи: «Осень» (логопед), Туча», «Ветер», «Дождь» (дети) с эмблемами на груди.

          Корзина с дарами осени.

          Волшебный сундучок с фишками (200 цветных кружков), призами (по количеству детей в группе), вопросами и заданиями для викторины.

          Листы бумаги (ватман) в форме круга диаметром 10 см и цветные карандаши (у каждого ребенка на столе).

          План проведения викторины

          Столы, расставленные произвольно (с по количеству детей в группе).

          I. Вводная часть

          Дети вместе с родителя сидят за «семейными'столами.

          Звучит фрагмент из цикла «Времена года» Чайковского.

          Появляется «Осень» со своими спутниками «Ветром», «Тучей», «Дождем».

          Осень предлагает отгадать, кто они такие.

          Загадываются загадки из пособия В.И. Мирясовой, и С.В. Коноваленко « Родная природа в стихах и загадках». М., «Гном – Пресс»,1999.

          Время года отгадай

          Собирают урожай,

          Разноцветный лес красивый,

          Мокнут скошенные нивы,

          Тучи по небу гуляют.

          Птицы к югу улетают

          Грибники в леса спешат,

          Листья жёлтые летят,

          Ёжик листья собирает,

          Свою норку утепляет. (Осень)

          Гнёт к земле деревья,

          Тучи нагоняет,

          Пыль с дороги тёмной

          Нам в лицо бросает.

          И в реке, и в море

          Волны поднимает.

          Кто о нем загадку,

          Дети, отгадает?

          (Ветер)

          Что за птица?

          Черная, большая.

          Над землёй повисла,

          Солнце закрывая.

          Крупными слезами

          Эта птица плачет,

          От неё подальше

          Мама дочку прячет.

          Как она примчится,

          Всё вокруг темнеет,

          Чтобы не промокнуть,

          Убегу скорее.

          (Туча)

          С мамой мы пошли гулять,

          Стал он землю поливать.

          Поливал да поливал –

          Всех под зонтики загнал. (Дождь)

          «Осень» сообщает, что пришла в последний день попрощаться с детьми и родителями, пришла не с пустыми руками, а принесла с собой:

          1) дары осени («Отгадаете, какие – получите фишки»),

          2) и еще разные игры и призы победителям. (Показывает волшебный сундучок, оповещает о начале викторины и приглашает участвовать детей и родителей).

          II. Вопросы к викторине:

          1) Послушайте и отгадайте, что это звучит.

          Включает запись голосов природы: шум, завывание ветра, шелест падающих листьев, шум дождя (отгадавшим дает по одной фишке).

          2)Назовите картины и фамилии художников, написавших эти замечательные картины.

          (Выставляет'Золотую осень» И.С. Остроухова, «Золотую осень» И.И. Левитана, «Рожь» И.И. Шишкина) (по2фишки)

          3)Почему это мои любимые картины?

          (1 фишка)

          4)Кто знает, музыка какого великого русского композитора звучала в начале занятия?

          (1 фишка)

          5)Почему именно эта музыка прозвучала у нас сегодня?(1 фишка)

          6)Каких вы знаете великих русских поэтов, написавших стихи об осени? Назовите фамилию, имя и отчество поэта и первую строчку стихотворения.

          (по 2 фишки)

          7)Узнайте (отгадайте), из какого стихотворения об осени отрывок. Кто написал это стихотворение?

          (по 3 фишки)

          «... И редкий солнца луч, и первые морозы,

          И отдаленные седой зимы угрозы».

          (А С. Пушкин. Унылая пора! Очей очарованье!..)

          «... Уж реже солнышко блистало, Короче становился день...'

          (А С. Пушкин. Уж небо осенью дышало...)

          «... И глядят уныло голые кусты...'

          (А.Н. Плещеев. Осень наступила...)

          «... Листья пожелтелые по ветру летят...'

          (А К. Толстой. Осень! Обсыпается весь наш бедный сад...)

          «... Колесом за сини горы солнце тихое скатилось...'

          (С.А. Есенин. Нивы сжаты, рощи голы...)

          «... Гусей крикливых караван Тянулся к югу: приближалась...'

          (А.С. Пушкин. Уж небо осенью дышало...)

          «... Туча небо кроет, Солнце не блестит...'

          (А.Н. Плещеев. Осень наступила...)

          «... Что совсем-совсем немного Ждать зимы седой осталось».

          (С.А. Есенин. Нивы сжаты, рощи голы...)

          «... Лишь вдали красуются там, на дне долин...'

          (А. К. Толстой. Осень! Обсыпается весь наш бедный сад...)

          8)Какие вы знаете стихи о ранней осени? Прочитайте наизусть и назовите фамилию, имя и отчество поэта.

          (по 2 фишки)

          9)Какие приметы ранней осени в этих стихотворениях?

          (2 фишки)

          10)Вспомните стихи о поздней осени. Назовите поэта и прочитайте наизусть.

          (по 2 фишки)

          11)Назовите приметы поздней осени в стихах АС. Пушкина и С. А. Есенина.

          (2 фишки)

          12)Каких вы знаете перелетных птиц?

          (по 1 фишке)

          13)Почему они улетают на юг?

          (1 фишка)

          14)Как летят перелетные птицы в жаркие страны?

          (1 фишка)

          III. Назовите родственные слова

          журавль – аист – лебедь – соловей – кукушка – (сколько слов, столько фишек)

          IV. Играем в игру «эхо» – я называю признак, а вы предметы

          Образец: осенний, –яя, –ее, –ие – осенний лес, осенняя погода, осеннее небо; журавлиный, –вя, –ое, –ые – лебединый, –ая, –ое, –ые – (сколько предметов, столько фишек).

          V. Играем в игру «Скажи иначе'

          Осень Дети

          Осенью небо серое – темное, хмурое, пасмурное

          Осенью деревья нагие –голые, обнаженные

          Осенью цветы высохли –завяли

          Осенью птицы улетают-караваном, косяком, стаями, клином

          Осенью птицам не хватает еды– пищи, корма, пропитания.

          0сенью путь на юг долгий – Длинный, длительный, продолжительный (по 1 фишке)

          VI. Игра «Узнай на вкус'

          Осень» предлагает узнать свои дары (овощи, фрукты) на вкус с закрытыми (завязанными) глазами.

          (по 1 фишке)

          VII.Соревнование «Найди и съешь фрукт'

          (У участников завязаны глаза, фрукты висят на ниточках).

          (по 1 фишке)

          VIII.Придумайте и нарисуйте на круге цветными карандашами эмблему осени (совместно с родителями)

          Подведение итогов

          Заключительное слово «Осени'

          Вот и пришла пора расставаться.

          Заканчивается последний осенний месяц. Какой это месяц?

          Заканчивается и последний день ноября. Какое сегодня число?

          Вы все хорошо отвечали на вопросы, старались правильно и красиво говорить, были активными.

          Вы выразительно читали наизусть стихи об осени.

          Вы знаете великих русских поэтов и художников.

          Вы все победили в викторине. У вас у всех много фишек. Я дарю их вам и вручаю всем призы победителей викторины.

          До свидания, ребята, до будущей осени!

          Дети прощаются с Осенью.

          Приложение. Произведения художественной литературы и устного народного творчества к занятиямРепка(Русская народная сказка в обраб. А. Толстого)

          Посадил дед репку и говорит: – Расти, расти, репка, сладка! Расти, расти, репки, крепка! Выросла репка сладка, крепка, большая-пребольшая. Пошёл дед репку рвать: тянет-потянет, вытянуть не может. Позвал дед бабку. Бабка за дедку, Дедка за репку –Тянут-потянут, вытянуть не могут. Позвала бабка внучку.

          Внучка за бабку, Бабка за дедку, Дедка за репку – Тянут-потянут, вытянуть не могут. Позвала внучка Жучку.

          Жучка за внучку, Внучка за бабку, Бабка за дедку, Дедка за репку – Тянут-потянут, вытянуть не могут. Позвала Жучка кошку.

          Кошка за Жучку,

          Жучка за внучку,

          Внучка за бабку,

          Бабка за дедку,

          Дедка за репку –

          Тянут-потянут, вытянуть не могут.

          Позвала кошка мышку.

          Мышка за кошку,

          Кошка за Жучку,

          Жучка за внучку,

          Внучка за бабку,

          Бабка за дедку,

          Дедка за репку –

          Тянут-потянут – и вытянули репку.

          Мужик и медведь(Русская народная сказка)

          Подружились медведь с мужиком, вздумали они вместе репу сеять. Мужик сказал: «Мне корешок, а тебе, Миша, вершок».

          Выросла славная репа, мужик взял себе корешки, а Мише отдал вершки. Поворчал Миша, да делать нечего.

          На другой год говорит мужик медведю:

          «Давай опять вместе сеять!» – «Давай! Только теперь ты себе вершки бери, а мне отдай корешки», – уговаривается Миша.

          «Ладно! – говорит сговорчивый мужик. – Пусть будет по-твоему». И посеял пшеницу.

          Добрая пшеница уродилась: мужик получил вершки, а Миша корешки.

          С тех пор у медведя с мужиком и дружба врозь.

          Сестрица Аленушка и братец Иванушка(Русская народная сказка в обраб. А. Толстого)

          Жили-были старик да старуха, у них была дочка

          Аленушка да сынок Иванушка.

          Старик со старухой умерли. Остались Аленушка да Иванушка одни-одинешеньки.

          Пошла Аленушка на работу и братца с собой взяла. Идут они по дальнему пути, по широкому полю, и захотелось Иванушке пить.

          –Сестрица Аленушка, я пить хочу!

          – Подожди, братец, дойдем до колодца. Шли, шли – солнце высоко, колодец далеко, жар донимает, пот выступает. Стоит коровье копытце полно водицы.

          –Сестрица Аленушка, хлебну я из копытца!

          – Не пей, братец, теленочком станешь!

          Братец послушался, пошли дальше. Солнце высоко, колодец далеко, жар донимает, пот выступает. Стоит лошадиное копытце полно водицы.

          –Сестрица Аленушка, напьюсь я из копытца!

          – Не пей, братец, жеребеночком станешь!

          Вздохнул Иванушка, опять пошли дальше.

          Идут, идут – солнце высоко, колодец далеко, жар донимает, пот выступает. Стоит козье копытце полно водицы. Иванушка говорит:

          –Сестрица Аленушка, мочи нет: напьюсь я из копытца!

          –Не пей, братец, козленочком станешь! Не послушался Иванушка и напился из козьего копытца.

          Напился и стал козленочком... Зовет Аленушка братца, а вместо Иванушки бежит за ней беленький козленочек. Залилась Аленушка слезами, села под стожок плачет, а козленочек возле нее скачет. В ту пору ехал мимо купец.

          –О чем, красная девица, плачешь? Рассказала ему Аленушка про свою беду. Купец ей

          говорит:

          –Поди за меня замуж. Я тебя наряжу в злато-серебро, и козленочек будет жить с нами.

          Аленушка подумала, подумала и пошла за купца замуж.

          Стали они жить-поживать, и козленочек с ними живет, ест-пьет с Аленушкой из одной чашки.

          Один раз купца не было дома. Откуда ни возьмись, приходит ведьма: стала под Аленушкино окошко и так-то ласково начала звать ее купаться на реку.

          Привела ведьма Аленушку на реку. Кинулась на нее, привязала Аленушке на шею камень и бросила ее в воду.

          А сама оборотилась Аленушкой, нарядилась в ее платье и пришла в ее хоромы. Никто ведьму не распознал. Купец вернулся – и тот не распознал..

          Одному козленочку все было ведомо. Повесил он голову, не пьет, не ест. Утром и вечером ходит по бережку около воды и зовет:

          –Аленушка, сестрица моя! Выплынь, выплынь на бережок...

          Узнала об этом ведьма и стала просить мужа – зарежь да зарежь козленка...

          Купцу жалко было козленочка, привык он к нему. А ведьма так пристает, так упрашивает-делать нечего, купец согласился:

          –Ну, зарежь его...

          Велела ведьма разложить костры высокие, греть котлы чугунные, точить ножи булатные...

          Козленочек проведал, что ему недолго жить, и говорит названному отцу:

          – Перед смертью пусти меня на речку сходить, водицы испить, кишочки прополоскать.

          –» Ну, сходи.'

          Побежал козленочек на речку, стал на берегу и жалобнешенько закричал:

          – Аленушка, сестрица моя!

          Выплынь, выплынь на бережок.

          Костры горят высокие,

          Котлы кипят чугунные,

          Ножи точат булатные,

          Хотят меня зарезати!

          Аленушка из реки ему отвечает:

          – Ах, братец мой Иванушка! Тяжел камень на дно тянет,

          Шелкова трава ноги спутала, Желты пески на груди легли. А ведьма ищет козленочка, не может найти и посылает слугу:

          –Пойди найди козленка, приведи его ко мне. Пошел слуга на реку и видит: по берегу бегает козленочек и жалобнешенько зовет:

          –Аленушка, сестрица моя! Выплынь, выплынь на бережок.

          Костры горят высокие,

          Котлы кипят чугунные,

          Ножи точат булатные,

          Хотят меня зарезати!

          А из реки ему отвечают:

          –Ах, братец мой Иванушка! Тяжел камень на дно тянет, Шелкова трава ноги спутала, Желты пески на груди легли.

          Слуга побежал домой и рассказал купцу про то, что слышал на речке.

          Собрали народ, пошли на реку, закинули сети шелковые и вытащили Аленушку на берег. Отрезали камень с шеи, окунули ее в ключевую воду, одели ее в нарядное платье. Аленушка ожила и стала краше, чем была. А козленочек от радости три раза перекинулся через голову и обернулся мальчиком Иванушкой.

          Ведьму привязали к лошадиному хвосту и пустили в чистое поле.

          Лисичкин хлебОднажды я проходил в лесу целый день и под вечер вернулся домой с богатой добычей. Снял я с плеч тяжелую сумку и стал свое добро выкладывать на стол.

          Это что за птица? – спросила Зиночка.

          Терентий,– ответил я.

          И рассказал ей про тетерева: как он живет в лесу, как бормочет весной, как березовые почки клюет, ягодки осенью в болоте собирает, зимой греется от ветра под снегом. Рассказал ей тоже про рябчика, показал ей, что серенький с хохолком, и просвистел в дудочку по-рябчиному, и ей дал посвистеть. Еще я высыпал на стол много белых грибов, и красных, и черных. Еще у меня была в кармане кровавая ягода костяника, и голубая черника, и красная брусника. Еще я принес с собой ароматный комочек сосновой смолы, дал понюхать девочке и сказал, что этой смолкой деревья лечатся.

          Кто же их там лечит? – спросила Зиночка.

          Сами лечатся,– ответил я.– Придет, бывает, охотник, захочется ему отдохнуть, он и воткнет топор в дерево и на топор сумку повесит, а сам ляжет под деревом. Поспит, отдохнет. Вынет из дерева топор, сумку наденет, уйдет. А из ранки от топора из дерева побежит эта ароматная смолка и ранку эту затянет.

          Тоже, нарочно для Зиночки, принес я разных чудесных трав по листику, по корешку, по цветочку: кукушкины слезки, валерьянка, петров крест, заячья капуста.

          И как раз под заячьей капустой лежал у меня кусок черного хлеба: со мной это постоянно бывает, что, когда не возьму хлеба в лес – голодно, а возьму – забуду съесть и назад принесу. А Зиночка, когда увидела у меня под заячьей капустой черный хлеб, так и обомлела.

          –Откуда же это в лесу взялся хлеб?

          – Что же тут удивительного? Ведь есть же там капуста!

          Заячья...

          А хлеб-лисичкин. Отведай! Осторожно попробовала и начала есть.

          – Хороший лисичкин хлеб! И съела весь мой черный хлеб дочиста. Так и пошло у нас: Зиночка, копуля такая, часто и белый-то хлеб не берет, а как я из лесу лисичкин хлеб принесу, съест всегда его весь и похвалит:

          –Лисичкин хлеб куда лучше нашего!

          М. Пришвин

          Мешок овсянкиВ ту осень шли долгие холодные дожди. Земля пропиталась водой, дороги раскисли. На проселках, увязнув по самые оси в грязи, стояли военные грузовики . Сподвозом продовольствия стало очень плохо. В солдатской кухне повар каждый день варил только суп из сухарей: в горячую воду сыпал сухарные крошки и управлял солью.

          В такие-то голодные дни солдат Лукашук нашел мешок овсянки. Он не искал ничего, просто привалился плечом к стенке траншеи. Глыба сырого песка обвалилась, и все увидели в ямке край зеленого вещевого мешка.

          –Ну и находка! – обрадовались солдаты.– Будет пир горой... Кашу сварим!

          Один побежал с ведром за водой, другие стали искать дрова, а третьи уже приготовили ложки.

          Но когда удалось раздуть огонь и он уже бился в дно ведра, в траншею спрыгнул незнакомый солдат. Был он худой и рыжий. Брови над голубыми глазами тоже рыжие. Шинель выношенная, короткая. На ногах обмотки и растоптанные башмаки.

          –Эй, братва! – крикнул он сиплым, простуженным голосом.-Давай мешок сюда! Не клали-не берите.

          Он всех просто огорошил своим появлением, и мешок ему отдали сразу.

          Да и как было не отдать? По фронтовому закону надо было отдать. Вещевые мешки прятали в траншеях солдаты, когда шли в атаку. Чтобы легче было. Конечно, оставались мешки и без хозяина: или нельзя было вернуться за ними (это если атака удавалась и надо было гнать фашистов), или погибал солдат. Но раз хозяин пришел, разговор короткий – отдать.

          Солдаты молча наблюдали, как рыжий уносил на плече драгоценный мешок. Только Лукашук не выдержал, съязвил:

          –Вон он какой тощий! Это ему дополнительный паек дали. Пусть лопает. Если не разорвется, может, потолстеет.

          Наступили холода. Выпал снег. Земля смерзлась, стала твердой. Подвоз наладился. Повар варил в кухне на колесах щи с мясом, гороховый суп с ветчиной. О рыжем солдате и его овсянке все забыли.

          Готовилось большое наступление. По скрытым лесным дорогам, по оврагам шли длинные вереницы пехотных батальонов. Тягачи по ночам тащили к передовой пушки, двигались танки. Готовился к наступлению и солдат Лукашук с товарищами.

          Было еще темно, когда пушки открыли стрельбу. Посветлело – в небе загудели самолеты. Они бросали бомбы на фашистские блиндажи, стреляли из пулеметов по вражеским траншеям.

          Самолеты улетели. Тогда загромыхали танки. За ними бросились в атаку пехотинцы. Лукашук с товарищами тоже бежал и стрелял из автомата. Он кинул гранату в немецкую траншею, хотел кинуть еще, но не успел: пуля попала ему в грудь. И он упал.

          Лукашук лежал в снегу и не чувствовал, что снег холодный. Прошло какое-то время, и он перестал слышать грохот боя. Потом свет перестал видеть – ему казалось, что наступила темная тихая ночь.

          Когда Лукашук пришел в сознание, он увидел санитара. Санитар перевязал рану, положил Лукашука в лодочку – такие фанерные саночки. Саночки заскользили, заколыхались по снегу. От этого тихого колыхания у Лукашука стала кружиться голова. А он не хотел, чтобы голова кружилась, – он хотел вспомнить, где видел этого санитара, рыжего и худого, в выношенной шинели.

          – Держись, браток! Не робей – жить будешь!.. – слышал он слова санитара.

          Чудилось Лукашуку, что он давно знает этот голос. Но где и когда слышал его раньше, вспомнить тоже не мог.

          В сознание Лукашук снова пришел, когда его перекладывали из лодочки на носилки, чтобы отнести в большую палатку под соснами, тут, в лесу, военный доктор вытаскивал у раненых пули и осколки.

          Лежа на носилках, Лукашук увидел саночки-лодку, на которых его везли до госпиталя. К саночкам ременными постромками были привязаны три собаки. Они лежали на снегу. На шерсти намерзли сосульки. Морды обросли инеем, глаза у собак были полузакрыты.

          К собакам подошел санитар. В руках у него была каска, полная овсяной болтушки. От нее валил пар. Санитар воткнул каску в снег постудить – собакам вредно горячее. Санитар был худой и рыжий. И тут Лукашук вспомнил, где видел его. Это же он тогда спрыгнул в траншею и забрал у них мешок овсянки.

          Лукашук одними губами улыбнулся санитару и, кашляя и задыхаясь, проговорил:

          –А ты, рыжий, так и не потолстел. Один слопал мешок овсянки, а все худой.

          Санитар тоже улыбнулся и, ткнув рукой ближнюю собаку, ответил:

          Овсянку-то они съели. Зато довезли тебя в срок. А я тебя сразу узнал. Как увидал в снегу, так и узнал. И добавил убежденно:

          Жить будешь! Не робей!..

          А. Митяев

          ХлебМама дала Грише большой кусок хлеба и отправила его на улицу.

          Гриша ел хлеб. Хлеб был вкусный и душистый, с блестящей корочкой. Скоро мальчик наелся, а хлеба еще оставалось много. Тут ребята позвали Гришу в мячик играть. Что делать с хлебом? Гриша подумал и бросил хлеб на землю.

          Проходил мимо дядя Матвей, остановился и спросил: «Кто хлеб бросил?'

          –Он, он!-закричали ребята и показали на Гришу. Гриша сказал: «Я уже сыт, а хлеб оставался. У нас хлеба много, не жалко».

          Дядя Матвей снял с груди золотую звездочку и сказал:

          «Я звезду Героя за то, что хлеб вырастил, получил. А ты хлеб в грязи топчешь».

          Гриша заплакал: «Я не знал, что с хлебом делать. Досыта наелся, а он оставался...'

          – Ладно,-согласился дядя Матвей. – Если не знал – это другой разговор.– Поднял хлеб, положил на ладонь. – В этом кусочке моя работа, работа твоей матери, всей деревни работа. Хлеб любить и беречь надо. – Отдал его Грише и ушел.

          Гриша утер слезы и сказал ребятам: «Я тот хлеб сейчас съем».

          –Нельзя, – возразил Саня, – хлеб запачкан, заболеть можно.

          – Куда же теперь хлеб девать?

          В это время проезжала по дороге телега, а за телегой бежал жеребенок Лыска.

          – Отдадим хлеб Лыске, – предложила Нюра. Гриша протянул жеребенку хлеб. Лыска схватил ломоть, мигом съел и не уходит. Тянется мордой к ребятам: Давай еще! Axl Ах, как вкусно».

          М. Глинская

          Унылая пора! Очей очарованье!

          Приятна мне твоя прощальная краса –

          Люблю я пышное природы увяданье,

          В багрец и золото одетые леса.

          В их сенях ветра шум и свежее дыханье,

          И мглой волнистою покрыты небеса,

          И редкий солнца луч, и первые морозы,

          И отдаленные седой зимы угрозы.

          А. С. Пушкин

          Уж небо осенью дышало,

          Уж реже солнышко блистало,

          Короче становился день,

          Лесов таинственная сень

          С печальным шумом обнажалась,

          Ложился на поля туман,

          Гусей крикливых караван

          Тянулся к югу: приближалась

          Довольно скучная пора;

          Стоял ноябрь уж у двора.

          А. С. Пушкин

          Осень! Обсыпается весь наш бедный сад,

          Листья пожелтелые по ветру летят;

          Лишь вдали красуются там, на дне долин,

          Кисти ярко-красные вянущих рябин.

          А. К. Толстой

          Осень наступила,

          Высохли цветы,

          И глядят уныло

          Голые кусты:

          Вянет и желтеет

          Травка на лугах.

          Только зеленеет

          Озимь на полях.

          Туча небо кроет,

          Солнце не блестит.

          Ветер в поле воет,

          Дождик моросит.

          Воды зашумели

          Быстрого ручья.

          Птички улетели

          В теплые края.

          АН. Плещеев

          Есть в осени первоначальной

          Короткая, но дивная пора –

          Весь день стоит как бы хрустальный,

          И лучезарны вечера...

          Где бодрый серп гулял и падал колос.

          Теперь уж пусто все – простор везде,

          Лишь паутины тонкий волос

          блестит на праздной борозде.

          Пустеет воздух, птиц не слышно боле,

          Но далеко еще до первых зимних бурь –

          И льется чистая и теплая лазурь

          На отдыхающее поле...

          Ф.И. Тютчев

          Нивы сжаты, рощи голы.

          От воды туман и сырость.

          Колесом за сини горы

          Солнце тихое скатилось.

          Дремлет взрытая дорога.

          Ей сегодня примечталось,

          Что совсем-совсем немного

          Ждать зимы седой осталось

          С.А. Есенин

          Стыдно перед соловушкойОля и Лида, маленькие девочки, пошли в лес. После утомительной дороги сели они на траву отдохнуть и пообедать. Вынули из сумки хлеб, масло, яйца. Когда девочки уже закончили обед, недалеко от них запел соловей. Очарованные прекрасной песней, Оля и Лида сидели, боясь пошевельнуться.

          Соловей перестал петь.

          Оля собрала остатки своей еды и обрывки бумаги и бросила под куст.

          Лида же завернула в газету яичные скорлупки и хлебные крошки и положила кулек в сумку.

          Зачем ты берешь с собой мусор? – сказала Оля. – Брось под куст. Ведь мы в лесу. Никто не увидит.

          Стыдно... перед соловушкой,-тихо ответила Лида.

          В.А. Сухомлинский

          Старик и яблони(Басня)

          Старик сажал яблони. Ему сказали:

          –Зачем тебе эти яблони? Долго ждать с этих яблонь плода, и ты не съешь с них яблочка.

          Старик сказал:

          –Я не съем, другие съедят, мне спасибо скажут.

          Три пальмы(отрывок)

          И песчаных степях аравийской земли

          Три гордые пальмы высоко росли.

          Родник между ними из почвы бесплодной,

          Журча, пробивался волною холодной,

          Хранимый под сенью зеленых листов

          От знойных лучей и летучих песков...

          Вот к пальмам подходит, шумя, караван:

          В тени их весёлый раскинулся стан.

          Кувшины звуча налилися водою

          И, гордо кивая махровой главою,

          Приветствуют пальмы нежданных гостей,

          И щедро поит их студеный ручей.

          И только что сумрак на землю упал, По корням упругим топор застучал, И пали без жизни питомцы столетий! Одежду их сорвали малые дети,

          Изрублены были тела их потом,

          И медленно жгли их до утра огнём.

          Когда же на запад умчался туман,

          Урочный свой путь совершал караван;

          И следом печальным на почве бесплодной

          Виднелся лишь пепел седой и холодный;

          И солнце остатки сухие дожгло,

          И ветром их в степи потом разнесло.

          И ныне всё дико и пусто кругом –

          Не шепчутся листья с гремучим ключом: Напрасно пророка о тени он просит –Его лишь песок раскалённый заносит.

          Да коршун хохлатый, степной нелюдим,

          Добычу терзает и щиплет над ним.

          М. Ю. Лермонтов

          ВишняВ ясный полдень, на исходе лета,

          Шел старик дорогой полевой;

          Вырыл вишню молодую где-то

          И, довольный, нес ее домой.

          Он глядел веселыми глазами

          На поля, на дальнюю межу

          И подумал: «Дай-ка я на память

          У дороги вишню посажу.

          Пусть растет большая-пребольшая,

          Пусть идет и вширь и в высоту

          И, дорогу нашу украшая,

          Каждый год купается в цвету.

          Путники в тени ее прилягут,

          Отдохнут в прохладе, в тишине,

          И, отведав сочных, спелых ягод,

          Может статься, вспомнят обо мне.

          А не вспомнят – экая досада,-

          Я об этом вовсе не тужу:

          Не хотят – не вспоминай, не надо –

          Все равно я вишню посажу!'

          М. Исаковский

          Дуб и орешник.(басня)

          Старый дуб уронил с себя желудь под куст орешника. Орешник сказал дубу:

          – Разве мало простора под твоими сучьями? Ты бы ронял свои жёлуди на чистое место. Здесь мне самому тесно для моих отростков, и я сам не бросаю наземь своих орехов, а отдаю их людям.

          – Я живу двести лет,-сказал на это дуб,-и дубок из этого жёлудя проживет столько же.

          Тогда орешник рассердился и сказал:

          – Так я заглушу твой дубок, и он не проживет и трех дней.

          Дуб ничего не ответил, а велел расти своему сынку из желудя.

          Желудь намок, лопнул и уцепился крючком ростка в землю, а другой росток пустил кверху.

          Орешник глушил его и не давал солнца. Но дубок тянулся кверху и стал сильнее в тени орешника. Прошло сто лет. Орешник давно засох, а дуб из желудя поднялся до неба и раскинул шатер на все стороны.

          Л.Н. Толстой

          ДубДуб дождя и ветра

          Вовсе не боится.

          Кто сказал, что дубу

          Страшно простудиться?

          Ведь до поздней осени Он стоит зеленый. Значит, дуб выносливый. Значит, закаленный.

          И. Токмакова

          Улетают журавли.В золотые осенние дни собирались к отлету журавли. Готовясь в далекий путь, покружили они над рекой, над родным болотом. Собравшись в стройные косяки, потянулись в дальние теплые страны.

          Через леса, через поля, через шумные города высоко в небе летели журавли.

          В глухом лесу, на краю болота, остановились на отдых..

          Еще до рассвета проснулись чуткие журавли.

          Чуть брезжит над рекой, над лесными черными макушками ранняя зорька. Темным и мрачным кажется в эту пору глухой лес. Один за другим журавли поднимаются с болота. В этот ранний час в лесу просыпаются птицы, бегают по берегу проворные кулики. Скоро взойдет над рекой и лесом веселое солнце. Все тогда засияет, все переменится в осеннем темном лесу.

          Высоко поднимутся журавли. С высокого ясного неба услышим их прощальные голоса.

          До свидания, до свидания, журавли! До радостной встречи весною!

          И. Соколов-Микитов

          Серая шейкаПервый осенний холод, от которого пожелтела трава, привел всех птиц в большую тревогу. Все начали готовиться в далекий путь, и все имели такой серьезный, озабоченный вид. Да, нелегко перелететь пространство в несколько тысяч верст... Сколько бедных птиц дорогой выбьются из сил, сколько погибнут от разных случайностей, – вообще было о чем серьезно подумать.

          Серьезная, большая птица, как лебеди, гуси и утки, собиралась в дорогу с важным видом, сознавая всю трудность предстоящего подвига; а более всех шумели, суетились и хлопотали маленькие птички, как кулички-песочники, кулички-плавунчики, чернозобики, черныши, зуйки. Они давно уж собирались стайками и переносились с одного берега на другой по отмелям и болотам с такой быстротой, точно кто бросил горсть гороху. У маленьких птичек была такая большая работа..

          Лес стоял темный и молчаливый, потому что главные птицы улетели, не дожидаясь холода.

          –И куда эта мелочь торопится! – ворчал старый Селезень, не любивший себя беспокоить. – В своё время все улетим... Не понимаю, о чем тут беспокоиться!

          – Ты всегда был лентяем, поэтому тебе и неприятно смотреть на чужие хлопоты, – объяснила его жена, старая Утка

          –Я был лентяем? Ты просто несправедлива ко мне и больше ничего. Может быть, я побольше всех забочусь, а только не показываю вида. Толку от этого немного, если буду бегать с утра до ночи по берегу, кричать, мешать другим, надоедать всем.

          Утка вообще была не совсем довольна своим супругом, а теперь окончательно рассердилась:

          –Ты смотри на других-то, лентяй! Вон наши соседи, гуси или лебеди, – любо на них посмотреть. Живут душа в душу... Небось лебедь или гусь не бросит своего гнезда и всегда впереди выводка. Да, да... А тебе до детей и дела нет. Только и думаешь о себе, чтобы набить зоб. Лентяй, одним словом... Смотреть-то на тебя даже противно!

          –Не ворчи, старуха!.. Ведь я ничего не говорю, что у тебя такой неприятный характер. У всякого есть свои недостатки... Я не виноват, что гусь – глупая птица и поэтому нянчится со своим выводком. Вообще моё правило – не вмешиваться в чужие дела. Зачем? Пусть всякий живёт по-своему.

          Селезень любил серьезные рассуждения, причём оказывалось как-то так, что именно он, Селезень, всегда прав, всегда умен и всегда лучше всех. Утка давно к этому привыкла, а сейчас волновалась по совершенно особенному случаю.

          Какой ты отец? – накинулась она на мужа. – Отцы заботятся о детях, а тебе-хоть трава не расти!..

          Ты это о Серой Шейке говоришь? Что же я могу поделать, если она не может летать? Я не виноват...

          Серой Шейкой они называли свою калеку-дочь, у которой было переломлено крыло ещё весной, когда подкралась к выводку Лиса и схватила утёнка. Старая Утка смело бросилась на врага и отбила утёнка; но одно крылышко оказалось сломанным.

          Даже и подумать страшно, как мы покинем здесь Серую Шейку одну, – повторяла Утка со слезами. – Все улетят, а она останется одна-одинёшенька. Да, совсем одна... Мы улетим на юг, в тепло, а она, бедняжка, здесь будет мерзнуть... Ведь она наша дочь, и как я её люблю, мою Серую Шейку! Знаешь, старик, останусь-ка я с ней зимовать здесь вместе...

          А другие дети?

          –Те здоровы, обойдутся и без меня. Селезень всегда старался замять разговор, когда речь заходила о Серой Шейке. Конечно, он тоже любил её, но зачем же напрасно тревожить себя? Ну, останется, ну, замёрзнет, – жаль, конечно, а всё-таки ничего не поделаешь. Наконец, нужно подумать и о других детях.

          Жена вечно волнуется, а нужно смотреть на вещи серьёзно. Селезень про себя жалел жену, но не понимал в полной мере её материнского горя. Уж лучше было бы если бы тогда Лиса совсем съела Серую Шейку,-ведь, всё равно она должна погибнуть зимою.

          Старая Утка ввиду близившейся разлуки относилась к дочери-калеке с удвоенной нежностью. Бедняжка еще не знала, что такое разлука и одиночество, и смотрела на сборы других в дорогу с любопытством новичка. Правда, ей иногда делалось завидно, что её братья и сестры так весело собираются к отлёту, что они будут где-то там, далеко-далеко, где не бывает зимы.

          Ведь вы весной вернётесь? – спрашивала Серая Шейка у матери.

          –Да, да, вернемся, моя дорогая... И опять будем жить все вместе.

          Для утешения начинавшей задумываться Серой Шейки мать рассказала ей несколько таких же случаев, когда утки оставались на зиму. Она была лично знакома с двумя такими парами.

          –Как-нибудь, милая, пробьешься, – успокаивала старая Утка. – Сначала поскучаешь, а потом привыкнешь. Если бы можно было тебя перенести на тёплый ключ,что и зимой не замерзает, – совсем было бы хорошо. Это недалеко отсюда... Впрочем, что же и говорить – то попусту, всё равно нам не перенести тебя туда!

          –Я буду всё время думать о вас... – повторяла бедная Серая Шейка. – Все буду думать: где вы, что вы делаете, весело ли вам?.. Все равно и будет, точно я с вами вместе.

          Старой Утке нужно было собрать все силы, чтобы не выдать своего отчаяния. Она старалась казаться веселой и плакала потихоньку от всех. Ах, как ей было жаль милой бедненькой Серой Шейки... Других детей она теперь почти не замечала, не обращала на них внимания, и ей казалось, что она даже совсем их не любит. А как быстро летело время!.. Был уже целый ряд холодных утренников, а от инея пожелтели берёзки и покраснели осины. Вода в реке потемнела, и сама река I казалась больше, потому что берега оголели, – береговая поросль быстро теряла листву. Холодный осенний ветер обрывал засыхавшие листья и уносил их. Небо часто покрывалось тяжёлыми осенними облаками, ронявшими мелкий осенний дождь. Вообще хорошего было мало, и который день уже неслись мимо стаи перелётной птицы... Первыми тронулись болотные птицы, потому что болота уже начинали замерзать. Дольше всех оставались водоплавающие.

          Серую Шейку больше всего огорчал перелёт журавлей, потому что они так жалобно курлыкали, точно звали её с собой. У неё ещё в первый раз сжалось сердце от какого-то тайного предчувствия, и она долго провожала глазами уносившуюся в небе журавлиную стаю. «Как им, должно быть, хорошо!» – думала Серая Шейка.

          Лебеди, гуси и утки тоже начинали готовиться к отлёту. Отдельные гнёзда соединялись в большие стаи. Старые и бывалые птицы учили молодых. Каждое утро эта молодёжь с весёлым криком делала большие прогулки, чтобы укрепить крылья для далёкого перелёта. Умные вожаки сначала обучали отдельные партии, а потом всех вместе. Сколько было крика, молодого веселья и радости!.. Одна Серая Шейка не могла принимать участие в этих прогулках и любовалась ими только издали. Что делать, приходилось мириться со своей судьбой. Зато как она плавала, как ныряла! Вода для неё составляла всё.

          – Нужно отправляться... пора! – говорили старики вожаки. – Что нам здесь ждать?

          А время летело, быстро летело... Наступил и роковой день. Вся стая сбилась в одну живую кучу на реке. Это было ранним осенним утром, когда вода ещё была покрыта густым туманом.

          Утиный косяк сбился из трёхсот штук. Слышно было только кряканье главных вожаков. Старая Утка не спала всю ночь: это была последняя ночь, которую она проводила вместе с Серой Шейкой.

          – Ты держись вон около того берега, где в реку сбегает ключик, – советовала она. – Там вода не замёрзнет целую зиму...

          Серая Шейка держалась в стороне от косяка, как чужая... Да все были так заняты общим отлётом, что на неё никто не обращал внимания.

          У старой Утки изболелось всё сердце, глядя на бедную Серую Шейку. Несколько раз она решала про себя, что останется; но как останешься, когда есть другие дети и нужно лететь вместе с косяком?..

          – Ну, трогай! – громко скомандовал главный вожак, и стая поднялась разом вверх.

          Серая Шейка осталась на реке одна и долго провожала глазами улетавший косяк. Сначала все летели одной живой кучей, а потом вытянулись в правильный треугольник и скрылись.

          «Неужели я совсем одна? – думала Серая Шейка, заливаясь слезами.-Лучше бы было, если бы тогда Лиса меня съела...'

          Река, на которой осталась Серая Шейка, весело катилась в горах, покрытых густым лесом. Место было глухое, и никакого жилья кругом. По утрам вода у берегов начинала замерзать, а днём тонкий, как стекло, лёд таял.

          «Неужели вся река замёрзнет?» – думала Серая Шейка с ужасом.

          Скучно ей было одной, и она всё думала про своих улетевших братьев и сестёр. Где-то они сейчас? Благополучно ли долетели? Вспоминают ли про неё? Времени было достаточно, чтобы подумать обо всём. Узнала она и одиночество. Река была пуста, и жизнь сохранялась только в лесу, где посвистывали рябчики, прыгали белки и зайцы.

          Раз со скуки Серая Шейка забралась в лес и страшно перепугалась, когда из-под куста кубарем вылетел Заяц.

          Ах, как ты меня напугала, глупая! – проговорил Заяц, немного успокоившись. – Душа в пятки ушла... И зачем ты толчёшься здесь? Ведь все утки давно улетели...

          Я не могу летать. Лиса мне крылышко перекусила, когда я ещё была совсем маленькой...

          Уж эта мне Лиса! Нет хуже зверя. Она и до меня давно добирается. Ты берегись её, особенно когда река покроется льдом. Как раз сцапает...

          Они познакомились. Заяц был такой же беззащитный, как и Серая Шейка, и спасал свою жизнь постоянным бегством.

          –Если бы мне крылья, как птице, так я бы, кажется, никого на свете не боялся!.. У тебя вот хоть и крыльев нет, так зато ты плавать умеешь, а не то возьмёшь и нырнёшь в воду, – говорил он. – А я постоянно дрожу со страху. У меня – кругом враги. Летом ещё можно спрятаться куда-нибудь, а зимой всё видно.

          Скоро выпал и первый снег, а река всё ещё не поддавалась холоду. Всё, что замерзало по ночам, вода разбивала. Борьба шла не на живот, а на смерть. Всего опаснее были ясные звёздные ночи, когда всё затихало и на реке не было волн. Река точно засыпала, и холод старался сковать её льдом сонную.

          Так и случилось.

          Была тихая-тихая звёздная ночь. Тихо стоял тёмный лес на берегу, точно стража из великанов. Горы казались выше, как это бывает ночью. Высокий месяц обливал всё своим трепетным, искрившимся светом.

          Бурлившая днём, горная река присмирела, и к ней тихо-тихо подкрался холод, крепко-крепко обнял гордую, непокорную красавицу и точно прикрыл её зеркальным стеклом.

          Серая Шейка была в отчаянии, потому что не замёрзла только самая середина реки, где образовалась широкая полынья1. Свободного места, где можно было плавать, оставалось не больше пятнадцати сажен.

          Огорчение Серой Шейки дошло до последней степени, когда на берегу показалась Лиса, – это была та самая Лиса, которая переломила ей крыло.

          А, старая знакомая, здравствуй! – ласково проговорила Лиса, останавливаясь на берегу. – Давненько не видались... Поздравляю с зимой.

          Уходи, пожалуйста, я совсем не хочу с тобой разговаривать, – ответила Серая Шейка.

          Это за мою-то ласку! Хороша же ты, нечего сказать! А впрочем, про меня много лишнего говорят. Сами наделают что-нибудь, а потом на меня и свалят... Пока – до свиданья.

          Когда Лиса убралась, приковылял Заяц и сказал:

          –Берегись, Серая Шейка: она опять придёт.

          И Серая Шейка тоже начала бояться, как боялся Заяц. Бедная даже не могла любоваться творившимися кругом неё чудесами.

          Наступила уже настоящая зима. Земля была покрыта белоснежным ковром. Не оставалось ни одного тёмного пятнышка. Даже голые берёзы, ольхи, ивы и рябины убрались инеем, точно серебристым пухом. А ели сделались ещё важнее. Они стояли засыпанные снегом, как будто надели дорогую тёплую шубу.

          Да, чудно хорошо было кругом; а бедная Серая Шейка знала только одно: что эта красота – не для неё, и трепетала при одной мысли, что её полынья вот-вот замёрзнет и ей некуда будет деться.

          Лиса действительно пришла через несколько ней, села на берегу и опять заговорила:

          –Соскучилась я по тебе, уточка... Выходи сюда, а не хочешь, так я сама к тебе приду. Я не спесива.

          И Лиса принялась ползти осторожно по льду к самой полынье. У Серой Шейки замерло сердце. Но Лиса не могла подобраться к самой воде, потому что там лёд был ещё очень тонок. Она положила голову на передние лапки, облизнулась и проговорила:

          –Какая ты глупая, уточка!.. Вылезай на лёд! А впрочем, до свиданья! Я тороплюсь по своим делам.

          Лиса начала приходить каждый день – проведать, не застыла ли полынья. Наступившие морозы делали своё дело. От большой полыньи оставалось всего одно окно в сажень величиной. Лёд был крепкий, и Лиса садилась на самом краю. Бедная Серая Шейка со страху ныряла в воду, а Лиса сидела и зло подсмеивалась над ней:

          –Ничего, ныряй, а я тебя всё равно съем... Выходи лучше сама.

          Заяц видел с берега, что проделывала Лиса, и возмущался всем своим заячьим сердцем:

          –Ах, какая бессовестная эта Лиса! Какая несчастная эта Серая Шейка! Съест её Лиса...

          По всей вероятности, Лиса и съела бы Серую Шейку, когда полынья замёрзла бы совсем, но случилось иначе. Заяц всё видел своими собственными косыми глазами.

          Дело было утром. Заяц выскочил из своего логовища покормиться и поиграть с другими зайцами. Мороз был здоровый, и зайцы грелись, поколачивая лапку о лапку. Хотя и холодно, а всё-таки весело.

          –Братцы, берегитесь! – крикнул кто-то.

          Действительно, опасность была на носу. На опушке леса стоял сгорбленный старичок охотник, который подкрался на лыжах совершенно неслышно и высматривал, которого бы зайца застрелить.

          «Эх, тёплая старухе шуба будет!» – сообража


--
«Логопед» на основе открытых источников
Напишите нам
Главная (1 2 3)