Так или иначе, мы должны признать, что новорожденный – это существо с некоторым «багажом» в психике, и с этим нельзя не считаться. Нервная система его уже достаточно развита, чтобы воспринимать отношение к себе окружающих, запечатлевать происходящие события и обрабатывать поступающие извне сигналы, формируя на своем уровне некоторое отношение к окружающему.
Исследования, проводимые с новорожденными, показывают, что ребенок избирательно реагирует на окружающих людей, он узнает свою мать. Например, ребенок совершает мышечные микродвижения в такт разговору взрослых, находящихся рядом, и наиболее интенсивны эти движения на голос матери. Причем он четко различает интонацию голоса, и это вызывает в нем соответствующие реакции. Ребенок чутко улавливает состояние человека, держащего его на руках, и реагирует на это состояние.
Потрясающая чувствительность новорожденных и грудных детей к психологической ситуации вокруг них при безответственности и непонимании этого взрослыми приводит к тому, что дети становятся жертвами этой чувствительности. Конфликты между родителями, между родственниками, нервное состояние родителей и неумение с ним справиться – все это приводит к задержке развития детей и к их повышенной заболеваемости.
Сегодняшнее отношение к новорожденным и грудным детям можно охарактеризовать не иначе как насильственное. Неучет их тонких психических проявлений, сведение их жизненных потребностей практически к чисто физиологическим неизбежно это насилие порождают. Рождение с помощью медикаментов и других обязательных вмешательств, разлучение ребенка с матерью после рождения, обработка тела, запеленывание, кормление по режиму, содержание в термокомфортной температуре и т.д. – что это, как не насилие, допустимость которого логически вытекает из отношения к ребенку как к существу бесчувственному, не способному переживать? А ведь именно так дело обстоит в современной медицине. «:До последнего времени существовало убеждение о невозможности тонкой неврологии у новорожденных:», – пишет А.Ю.Ратнер. (СНОСКА: А.Ю.Ратнер. Родовые повреждения нервной системы. Казань, 1985. С.4.)
«В процессе эмбрионального развития, – пишет Н.П.Дубинин,– ребенок подчиняется биологическим законам. Он появляется на свет как особо организованное животное с очеловеченной биологией, совокупностью предпосылок для развития его социальной сущности». (СНОСКА: Н.П.Дубинин. Что такое человек. М., 1983. C.15.)
Так к нему и относятся – как к «особо организованному животному» с «совокупностью предпосылок».
Многочисленные научные данные побуждают серьезно пересмотреть отношение к периоду младенчества (а также к беременности и процессу рождения). Однако все это пока остается за пределами рутинной медицинской практики.
Сделаем некоторые выводы, которые будут важны в нашем дальнейшем изложении:
физическое и психическое состояние младенца – это результат процессов и событий, происходивших на протяжении значительного периода времени, в том числе в течение беременности и родов, а не только в течение непосредственно прожитого во внеутробном состоянии периода;
психический «багаж», накопленный в периоды внутриутробного развития и рождения, достаточно значителен, чтобы во многом определить психологическую структуру будущей личности и влиять на всю последующую жизнь, в том числе и на физическое здоровье;
новорожденный и грудной ребенок обладают высокой чувствительностью к психологической атмосфере, в которой они находятся, и к событиям, происходящим с ними в этот период. Это оказывает сильное влияние на состояние их физического и психического здоровья;
уже новорожденные дети избирательно реагируют на людей; наибольшее значение для них имеет присутствие и эмоциональное состояние матери.
Мы видим, что ребенок – существо очень тонкое. Каждое событие, происходящее с ним, оставляет в его психике след. И при всей своей тонкости он еще является существом зависимым. Он не способен сам решать, делать волевые усилия и защищать себя. Это показывает, насколько ответственно нужно подходить к действиям в отношении ребенка. Мы постоянно должны помнить о тесной связи физиологических и психических процессов, проявляющейся у ребенка особенно сильно. Мы постоянно должны помнить о том, что наши действия уже в этот период влияют на все его будущее сознательное отношение к миру, и делать так, чтобы отношение это носило позитивный характер.
Глава 2. Какого младенца мы имеем? Последствия традиционного подхода'Сила и разум каждого народа развиваются из телесного здоровья ребенка», – такие слова старого врача приводит в своей книге И.Мюллер. (СНОСКА: И.Мюллер. Моя система для детей. М., 1928. С.6.)
Каков же сегодняшний младенец, будущий взрослый член нашего общества, носитель и продолжатель наших культурных традиций?
Показателем благополучия ребенка прежде всего является состояние его физического здоровья. Поэтому интересно проследить историю воображаемого среднестатистического младенца, являющегося результатом традиционного подхода.
Итак, будучи еще совсем крохотным существом в материнском животе, наш герой вместе со своей мамой делается объектом медицинского наблюдения. Это выражается в том, что женщина на несколько месяцев становится пациенткой, регулярно посещая врача и сдавая анализы. Само восприятие ею своей беременности как явления, относящегося к области и компетенции медицины, исподволь не может не проецировать в нее весь патологический опыт, накопленный медицинской практикой.
Задача медицины – выявить и устранить патологию. И у женщины ищут эту патологию, даже в форме простого наблюдения. И знаменитый принцип «ищущий да обрящет» срабатывает практически безотказно.
Положение пациентки порождает у женщины комплекс страхов за себя и за будущего ребенка. Отсутствие каких-либо культурных традиций и невозможность быть «как все» приводит к своеобразной социально-психологической изоляции и комплексу неполноценности. Это выливается в глубинные переживания и омрачает радость ожидания рождения малыша. Страхи и волнения матери становятся достоянием ребенка. «Выраженный стресс, обусловленный отрицательными переживаниями, дистресс, приводит к гормональным изменениям в организме женщины, что через общую кровеносную сеть неблагоприятно сказывается на состоянии плода и развитии его нервно-регуляторных, адаптационных систем», – пишет А.И.Захаров. (СНОСКА: А.И. Захаров. Как предупредить отклонения в поведении ребенка. М., 198б. С.9.)
Таким образом, мать и ребенок в периоде внутриутробного существования становятся объектами ятрогенного (СНОСКА: Ятрогенные заболевания – вызванные неумелым обращением врача с пациентом, приводящим к внушению болезненного состояния.) воздействия. При повышенной внушаемости, сопровождающей период беременности, это может достаточно серьезно отражаться на общем состоянии здоровья матери, а стало быть и ребенка.
Помимо этого следует отметить большое количество лекарств, прописываемых беременной женщине при различных отклонениях от установленных норм (которые неминуемо находят и которые часто появляются в результате внушаемых ей страхов и опасений), тем более в случаях, если она подвергается госпитализации. Однако сегодня никто не может дать гарантии безопасности для ребенка того или иного медицинского препарата, а список лекарств, нежелательных при беременности, постоянно растет.
«Широкие массы женщин должны быть настоятельно предупреждены о крайней опасности применения любых лекарств во время беременности», – заключает на основании своих наблюдений А.Ю.Ратнер. (СНОСКА: А.Ю.Ратнер. Родовые повреждения нервной системы. Казань, 1985. С.21.)
Следует отметить также очень частое использование ультразвуковой диагностики без крайней необходимости. Несмотря на отсутствие достаточных научных данных некоторые медицинские авторитеты подвергают сомнению безопасность для плода этой процедуры.
К этому можно еще добавить множество нерешенных проблем, связанных с социальным положением женщины, характером ее работы и т.д.
Рождение ребенка происходит в стенах больницы со всеми ее атрибутами и, как правило, в условиях разделения семьи. Больничная атмосфера, вид медицинского оборудования, обращение с роженицей как с бесправной пациенткой, отрыв ее от привычной и комфортной психологической среды, отсутствие эмоциональной поддержки и сопереживания – все это сказывается на состоянии матери. Депрессия – совершенно обычное у рожающей в больничных условиях женщины состояние – передается ребенку и вызывает целый ряд физиологических последствий, в том числе изменяя (как правило замедляя или порою даже прекращая совсем) естественный ход родового процесса.
Добавим сюда груз страха и переживаний, накопленный за время вынашивания малыша.
«Трудности во время родов, т.е. невозможность родить собственными силами ввиду слабости родовой деятельности и затяжного течения родов, достоверно обусловлены наличием стресса у женщин при беременности: Асфиксия ребенка при родах, если она встречалась, в первую очередь была обусловлена стрессом роженицы», – делает из своих наблюдений вывод А.Н.Захаров. (СНОСКА: А.И .Захаров. Как предупредить отклонения в поведении ре6еика.С.18.)
Современному врачу трудно представить себе роды, проводимые без использования медикаментов, даже если речь идет о неосложненных родах. Часто ненужное и излишнее использование лекарств при родах нарушает гормональный баланс матери и плода, возмущая тем самым родовой процесс, а также отрицательно влияя на интенсивно идущий гормональный обмен между матерью и ребенком, от которого во многом зависит состояние иммунной системы ребенка после рождения. Частое использование стимулирования родового процесса при современном «поточном» родовспоможении приводит к усиленным и нерегулярным сокращениям матки, которые травмируют ребенка. Искусственное прорывание околоплодного пузыря, также являющееся общепринятой практикой, приводит к большему механическому воздействию тканей матери на голову ребенка, увеличивая вероятность травмы мозга. (СНОСКА: См.: The Birth Primer / A source book of traditional and alternative methods in labor and delivery.)
Неестественное положение женщины на спине, чаще всего используемое при родах в целях удобства акушеров, нарушает плацентарное кровообращение и увеличивает вероятность гипоксии.
Непосредственно процесс выхода ребенка как правило сопровождается ручным пособием, при нормально текущих родах имеющим целью предохранение тканей промежности от разрывов (что является весьма спорным моментом), а также ускоряющим выход ребенка. Как показано А.Ю.Ратнером (СНОСКА: См.: А.Ю.Ратнер. Родовые повреждения нервной системы. Казань, 1985.), классические применяемые пособия часто ведут к родовым травмам новорожденных, затрагивающим спинной мозг и не диагностируемым сразу.
Практика раннего пережимания и обрезания пуповины (как следствие «поточных» родов) ведет к слишком резкому переходу организма ребенка на новый режим работы и перегрузке внутренних органов, что сказывается на состоянии эндокринной системы и в конечном счете приводит к ослаблению функций систем организма (распространенным следствием этого, например, является физиологическая желтуха новорожденных, считающаяся нормой, по мнению части медиков, даже у 75% новорожденных). (СНОСКА: См.: Barbara Keller. Some medical impliations supporting water birth // Вkm. Sondra Ray. Ideal Birth., 1985.)
После рождения ребенок на время разлучается с матерью и подвергается определенным процедурам, называемым акушерами «обработкой». Закапывание в глаза раствора ляписа или сульфацила натрия (процедура, от которой уже отказались во многих странах из-за ее неоправданности) ведет к временной потере визуального контакта с миром, раздражает слизистую оболочку глаз, часто вызывая конъюктивит. Смывание с ребенка первородной смазки – естественного защитного крема, обладающего исключительно питательными для кожи свойствами, – ухудшает состояние его кожных покровов, вызывая иссушение и шелушение кожи (что тоже считается нормой), усиливает теплоотдачу от тела (первородная смазка обладает большим термическим сопротивлением), и в совокупности с пеленанием способствует появлению пролежней и опрелостей.
Отлучение ребенка от матери сразу же после рождения и проделывание с ним различных манипуляций (закапывание в глаза, удаление околоплодных вод из дыхательных путей, смывание первородной смазки, растягивание для измерения роста, взвешивание, пеленание) приводит к перегрузке его сенсорных систем, нарушает его чувство безопасности, обуславливая дистресс нервной системы. Отлучение ребенка от матери приводит также к тому, что он не получает значительной части молозивного молока – ценнейшего продукта материнского организма, содержащего большое количество антител, что ослабляет иммунитет. Это приводит также к ослаблению психоэмоциональной связи матери и ребенка, к сокращению срока грудного вскармливания. (СНОСКА: Cм. M.Odan. Birth Reborn. N-Y., 1985.)
Вот далеко не полный перечень испытаний, выпадающих на долю нашего героя к началу его внеутробной жизни. Однако пройдя этот этап, он попадает во власть специфического отношения к нему как к существу исключительно слабому и неприспособленному к жизни в этом агрессивном мире, полном опасностей в виде вирусов, микробов, холода, нехватки молока у мамы и т.д. И это после всего того, что он перенес? После этого его считают слабым и несовершенным? Причем считают те самые люди, которые устроили ему это испытание на выживаемость. Им стоило бы поразиться его силе и живучести. А они считают его слабым. А может быть, они подозревают о его невероятных возможностях, но не хотят в это поверить? Возможно, потому что испытания продолжаются:
Насколько сегодняшняя культура обращения с новорожденными и грудными детьми отвечает их реальным потребностям, можно судить по следующим интересным выводам, сделанным Группой перинатальных исследований при Европейском бюро ВОЗ в упомянутых уже материалах. Согласно первому выводу, лишь «10% методов, применяемых в современном акушерстве, прошли адекватную научную проверку». Можем ли мы в таком случае надеяться, что рекомендации, даваемые относительно новорожденных и грудных детей, «прошли адекватную проверку» в большем объеме? Согласно другому выводу, современная медицинская наука, изучая процесс рождения малыша в условиях клиники, т.е. медикализированные роды, реально имеет дело с «измененными состояниями» матери и младенца. А это значит, что современный врач понятия не имеет о естественных родах, как бы они проходили без всяких вмешательств в естественных и привычных для матери условиях (например, дома), а также о том, что представляет из себя рожденный таким образом младенец. И едва ли на основании изучения «измененного» младенца можно сделать адекватные научные выводы.
Что представляет из себя эта «наука» можно увидеть на одном примечательном примере. Если вы спросите любого птицевода, что лучше для выведения цыплят – курица или инкубатор, он поднимет вас на смех. Несмотря на все усилия, для яйца в инкубаторе не удается искусственно создать таких условий, какие создает ему курица. Тепло курицы – это нечто отличное от тепла электрического нагревателя. В этом есть что-то таинственное, мистическое. А вот современным медикам потребовалось несколько десятилетий, чтобы понять, что лучшая среда для новорожденного ребенка: его мама, тепло которой чем-то отличается от тепла отопительного радиатора. На это долго не могли решиться. Писалось огромное количество научных трудов. И наконец, как величайшее достижение человеческого разума, в родильных домах появились отделения (поначалу называемые «экспериментальными»), где ребенок с осторожностью был доверен матери. И, о чудо, он не только от этого не пострадал, но напротив, стал более стойко переносить выпавшие на его долю испытания. А испытания продолжаются:
Одним из твердых убеждений медиков является то, что после рождения ребенка количества молозива, имеющегося в груди у матери, недостаточно для его насыщения. В результате с первых же дней внеутробной жизни малыша начинают докармливать донорским молоком или специальными смесями. Помимо этого он получает раствор глюкозы. От этого нарушается естественный процесс подготовки желудочно-кишечного тракта к нормальному изменению состава получаемой пищи.
Сразу после рождения пищеварительная система ребенка настолько нежна, что приспособлена только для питания молозивом, причем молозивом из груди своей матери. Только через несколько дней в соответствии с заменой молозива на молоко она способна эффективно его усваивать. Состав материнского молока меняется на протяжении всего периода грудного вскармливания, подготавливая организм к принятию твердой и более грубой пищи. Нарушение этого естественного процесса ведет к перегрузке пищеварительной системы, заставляя ее рано адаптироваться к грубой и неестественной для нее пищи, что существенно ослабляет внутренние резервы организма. Это касается также и практики раннего введения (необходимого, по мнению некоторых врачей, уже чуть ли не с месячного возраста) в рацион ребенка фруктовых соков, раздражающих слизистую оболочку желудочно-кишечного тракта и вызывающих диспепсию.
Столь ранний докорм ребенка уже с самого начала периода грудного кормления приводит к нарушению баланса между выработкой молока организмом матери и потребностью ребенка, поскольку докармливаемый ребенок не дает «запроса» сосанием груди в течение необходимого времени. Это ведет к сокращению периода грудного вскармливания, что имеет для ребенка не только физиологические, но и психологические последствия.
Кормить грудью рекомендуется по режиму, причем рекомендуемые режимы допускают весьма небольшие вариации. Тем самым подразумевается, что, во-первых, все дети являются одинаковыми в своей нормальной физиологии (индивидуальность проявляется лишь в патологии, также как и у рожающей матери), во-вторых, сосание груди является не более чем физиологическим актом насыщения. Однако серьезные исследования показывают, что сосание материнской груди является для ребенка (и матери) сложнейшим психоэмоциональным актом, нарушение естественности которого может привести к отрицательным последствиям для физического здоровья и психики малыша. (СНОСКА: См..: M.Klaus, J.Kennell. Maternal – infaht bonding. St.Louis: C.V.Mosby., 1976.)
Единственное разумное объяснение кормления по строгому режиму – условия в родильном доме, где дети находятся в отрыве от матерей, т.е. удобство для медицинского персонала. А также пережитки того времени, когда ребенок попадал в ясли с двухмесячного возраста, а мать возвращалась к своему рабочему месту, имея реальную возможность приходить кормить его лишь через 3-4 часа. Но имеет ли это отношение к реальным потребностям ребенка?
Первые месяцы (2-3, а иногда даже 4 и более) родители часто слепо следуют устоявшейся практике пеленания, чему обучают новоиспеченную маму еще в родильном доме. Ни один врач не может вразумительно объяснить это насильственное обездвиживание ребенка. Родители же передают друг другу предрассудки типа «чтобы был ровненький». Единственное «разумное» объяснение тугого пеленания малышей в родильном доме – это желание медицинского персонала обеспечить себе спокойствие, поскольку туго спеленутый ребенок обычно дольше и крепче спит, что весьма «желательно», когда он находится в отрыве от матери на попечении медицинских сестер.
Пеленание лишает кожу ребенка доступа свежего воздуха, вызывая опрелости. В условиях пеленания не развиваются механизмы терморегуляции, что задерживает адаптацию ребенка в период новорожденности и в дальнейшем делает его более подверженным заболеваниям.
Но самое существенное в практике тугого пеленания – это обездвиживание малыша. Движение было основным принципом его развития еще с той поры, когда он был всего лишь оплодотворенной •яйцеклеткой. Яйцеклетка содержит в себе прообраз мышц – сократительные белки, которые заставляют ее совершать движения. В дальнейшем формируется множество ритмов сокращения мускулатуры, которые продолжают функционировать и после рождения. Эти ритмы – одно из важнейших условий развития ребенка. Лишить его возможности двигаться – значит лишить его возможности развиваться, физически и психически.
До тех пор, пока малыша не перестанут пеленать и он не приобретет возможность занимать сам удобное положение, подавляющую часть времени он проводит на спине. Это положение – пожалуй, самое нефизиологичное из всех возможных (если только, конечно, не подвешивать ребенка за ноги), но единственно удобное при пеленании. Постоянное нахождение на спине (за исключением 5-6 минут рекомендуемого выкладывания на животик) приводит к вялости внутренних органов и ослаблению защитных свойств организма, а также к повышенной возбудимости нервной системы.
В течение первого года жизни ребенок получает серию профилактических прививок, призванных защитить его от ряда заболеваний. За приобретенный узконаправленный иммунитет ему приходится дорого расплачиваться. Во-первых, прививки разрушают естественный иммунитет; во-вторых, организм отравляется множеством высокотоксичных веществ, содержащихся в вакцинах; в-третьих, опасность осложнений от вакцинации часто гораздо больше, чем от самих заболеваний, против которых они предназначены. (В дальнейшем мы коснемся проблемы вакцинации более подробно).
Способы лечения заболевших детей чаще всего базируются на применении лекарств. Причем лечится тело ребенка, мыслимое как нечто отдельное от матери. Детям с такой же легкостью, как и взрослым, прописываются большие дозы антибиотиков и психотропные средства. Очевидно, что такой подход, если и оказывается эффективным, то с серьезными и долговременными последствиями, выражающимися в «залечивании» ребенка, с рядом побочных эффектов лекарственного воздействия, ослабляющих общее состояние младенца.
Подытоживая вышесказанное, мы можем заключить, что традиционный сегодняшний подход к новорожденным и грудным детям, характеризующийся игнорированием значения для них психоэмоциональных факторов при рождении и обращении с ними, базирующийся на догматах более чем полувековой давности, вызванных часто более социальными причинами, нежели основанных на физиологических и психологических данных, не учитывает реальные потребности и возможности новорожденных и грудных детей, приводя к целому ряду отрицательных последствий: психическому стрессу новорожденного и его матери, ослаблению психоэмоционального контакта между ребенком и матерью и другими членами семьи, снижению адаптивных возможностей детей, отставанию их в физическом и психическом развитии, ослаблению иммунитета и ухудшению общего состояния (как за счет психических стрессов, так и за счет неправильного обращения), а также к дезориентации самой науки об этих периодах жизни.
И еще один важный вывод мы должны сделать. Не инфекция, не холод и не другие «вредности» окружающего мира, а мы, взрослые люди, являемся главной опасностью для появляющегося на свет существа. Академики и профессора, для которых младенец не более чем «биологический объект». Родители, слушающие академиков и профессоров и боящиеся довериться собственному чувству. Мы научились видеть в этом существе лишь «особо организованное животное» и разучились видеть в нем человеческую душу. Может быть потому, что разучились видеть ее в себе? Может быть потому, что сами превращаемся в «особо организованных животных», не находя души в расчлененном и изученном вдоль и поперек человеческом теле? Чем же еще объяснить то насилие, которому человек подвергает не только окружающую природу, но и произведенное им на свет и, надо думать, горячо любимое, родное и желанное дитя?
Удивительно ли, что, вырастая, наши дети также начинают совершать насилия? Над природой, над себе подобными, уже над своими собственными детьми, и даже над: родителями. А кому-то, наоборот, нравится, когда над ними совершают насилие. Тогда жизнь приобретает определенность и ясность, не заставляя задумываться о высоких материях.
Наша культура – это насилие. У природы надо брать, не ожидая от нее милостей. Чтобы выжить, нужно совершить насилие над другими. Но мы хотим, чтобы не было войн, мы хотим свежего воздуха, хотим чистых человеческих взаимоотношений. Мы надеемся, что наши дети обретут то, чего не удалось достигнуть нам. Мы желаем счастья нашим детям. И с первых же секунд учим их: насилию.
Мы рассчитываем на взаимопонимание с детьми. Как это наивно. Ведь для этого нужно с самого начала понять их. Но: «Эта твердая мысль, хорошо укоренившийся постулат, что «это» ничего не чувствует, «это» ничего не слышит, «это» ничего не видит – о новорожденном». (СНОСКА: Ф.Лебойе. За рождение без насилия. Пер. М.Х.Разенковой. М., 1988. C.3.)
Нет, это о нас. Это мы ничего не чувствуем, это мы ничего не слышим и не видим. И в результате имеем нашего «среднего» младенца, о состоянии которого несложно судить по вышеописанной его истории. Стоит ли удивляться ужасающей статистике детской заболеваемости, в которой к тому же все большее место занимают заболевания нервные. Эту статистику обычно ставят в укор медицине. Однако нужно осознавать, что сегодняшнее состояние медицины – лишь концентрированное выражение нашего отношения к человеческой жизни, ее истокам и смыслу. Самое важное – это изменить подход к беременной женщине, роженице, женщине-матери и к младенцу, исходя из гуманистических ценностей, осознать сам факт родительства как глубокий творческий процесс.
Глава 3. Слагаемые детского здоровьяТеперь нам хорошо видно, что проблема детского здоровья – это проблема общекультурная, социальная, а не узко медицинская. И основа здоровья детей – это прежде всего соответствующие культурные установки, выражающие отношение к родительству и детству.
Во введении мы привели основные принципы, касающиеся перинатального периода и базирующиеся на ориентации на активную профилактику. Реальное осуществление этих принципов возможно на основе подхода, который мы называем сознательным родительством, являющимся альтернативой обычному бессознательному следованию общепринятым штампам.
Сведение процессов беременности, рождения и раннего младенчества к чисто медицинским феноменам имеет, по крайней мере, три культурных следствия, логично проистекающих одно из другого, которые, в конце концов, и определяют сегодняшнее бессознательное отношение к этим периодам человеческой жизни:
все усиливающееся отчуждение родителей от их детей, начиная еще с периода вынашивания ребенка. Это отчуждение естественно возникает при рассмотрении матери и ребенка как пассивных объектов определенного вмешательства, осуществляемого якобы в их же интересах, что парализует активность родитеактивность родителей по отношению к своим детям, ослабляет их ответственность и ощущение собственной компетентности как родителей;
отсутствие родительства как социального института. Вместо этого существует ряд учреждений, навязывающих родителям свою волю, диктующих условия вынашивания и рождения ребенка, а также условия его существования в раннем младенчестве фактически без предоставления свободы выбора;
отсутствие научного подхода к родительству во всех его сферах (начиная с зачатия ребенка) как к сложному социокультурному явлению, во многом определяющему творческий и духовный потенциал общества. Соответственно отсутствует целостное представление о ребенке, особенно в младенческом возрасте.
Концепция сознательного родительства ставит своей целью преодоление этого отчуждения и тем самым утверждение родительства как социального института, существование которого является необходимым условием здорового общества. Подход к беременности, родам и младенчеству должен быть целостным, т.е. экологическим, учитывающим все стороны человеческого существа. Родители должны стать главными действующими лицами во всем процессе деторождения и воспитания.
Прежде всего это предполагает, что родители должны иметь свободу выбора в своих действиях, что подразумевает знание различных альтернатив и всех возможных результатов того или иного выбора. Кроме того, родители должны принять на себя ответственность за свой выбор, что предполагает оценку своих возможностей и понимание того, что именно они сами являются творцами своей жизни и своего родительского счастья.
Фундаментом здоровья человека прежде всего является экологическое мышление, из которого проистекает весь образ его жизни, способ взаимодействия с окружающим миром и осознания себя в этом мире. Основы экологического сознания должны закладываться на начальных этапах жизни, поэтому эти этапы – беременность, роды и раннее младенчество – требуют экологического подхода. Экологический подход подразумевает многоплановость человеческого существа, начиная еще с внутриутробной жизни, и, соответственно, многоплановость его естественных потребностей (которые нельзя свести к чисто физиологическим даже у эмбриона и плода). Удовлетворение всех этих потребностей – необходимое условие формирования человека, гармонично взаимодействующего с миром.
Основой экологического подхода является ориентация на естественное протекание природных процессов. В самой природе заложены механизмы, обеспечивающие оптимальные условия нормального и здорового развития ребенка. Следуя естественным природным закономерностям, мы можем удовлетворить все необходимые жизненные потребности ребенка, тем самым формируя потребности более высокого порядка.
В этом смысле сегодняшний медикализированный подход антиэкологичен, поскольку нарушает течение естественных процессов. С точки зрения сегодняшней медицинской практики, природа наделала много ошибок, которые следует устранить. Природа не предусмотрела механизма разлучения матери с ребенком после родов (а наоборот, во время беременности и в процессе родов пробуждает в женщине материнские инстинкты); не поместила в грудь матери достаточного количества питания на первые дни жизни малыша и не начинает производить в ней сок с месячного возраста; не предусмотрела стерильной и термокомфортной среды для младенца и матери и еще много чего другого. Современный научный подход не надеется на природу, допустившую столь существенные несовершенства, даже в случаях нормальных физиологических родов и здорового ребенка. Практически ни одни роды не проходят без использования медикаментов и технологического вмешательства. С ребенком производится масса процедур, также призванных исправить ошибки природы, рождающей младенца в первородной смазке, без сульфацила натрия в глазах и не в тугом мешке, сковывающем его движения. В течение всего первого года жизни дальнейшее исправление несовершенств – стерильность, термокомфорт, строгий режим, прививки и т.д.
Каковы же могут быть следствия нарушения естественных процессов? Ответ угадать довольно просто, если мы примем во внимание, что в естественных природных процессах жизнедеятельности живых организмов заложены предпосылки их эволюции, их развития. Уходя все дальше и дальше от естественных условий существования, мы уходим от тех условий, которые сопутствовали появлению Homo sapiens, каковыми мы себя считаем.
Однако некоторые следствия, связанные с отходом от естественности, мы способны скомпенсировать и даже на более высоком качественном уровне. Скажем, недостаток физических движений компенсируется упражнениями, причем эффективность их и польза для здоровья могут быть больше, чем однообразный и нудный труд, связанный с добыванием пищи. Термокомфортные условия наших жилищ, приводящие к атрофированию системы терморегуляции, компенсируются закаливанием. Доступные методы физической культуры и закаливания возвращают современному цивилизованному человеку факторы естественной жизни, не покушаясь при этом на его интеллектуальное и духовное развитие, а скорее сопутствуя им. Но чем компенсировать ослабление материнского инстинкта вследствие разлучения матери и ребенка после родов? Чем компенсировать нарушенные вследствие использования медикаментов как физиологические, так и психоэмоциональные взаимоотношения матери и ребенка, закладывающиеся в процессе беременности и родов с помощью тончайших гормональных механизмов? Чем компенсировать страх в глазах родителей перед крошечным беспомощным существом в их руках?
Замена пещеры на родильную комнату и костра на акушерскую лампу, видимо, не являются одним из лучших достижений человечества, если это породило совершенно особый тип женщины, психологически (а во многих случаях и физически) не способной самой естественно родить своего ребенка, если это породило тип детей, не могущих не болеть.
Исследуя эту проблему, М. Одан пишет: «Существенно для понимания то, что сложности в родах идут во главе болезней цивилизации. В странах, где они достигают третьего поколения медикализированных родов, женщины все менее способны родить сами, используя свои собственные гормоны. Некоторые из них утратили эту способность во время своего собственного рождения». И далее: «:имеется корреляция между протеканием рождения младенца девочки и тем, как она будет рожать своих собственных детей». (СНОСКА: M.Odan. Primel Health. London, 1986.)
Сегодня все чаще говорят о Родовой Травме как значительной проблеме нашей культуры. Мы употребляем этот термин с большой буквы, чтобы различить его содержание с понятием родовой травмы в узкомедицинском смысле слова. Родовая Травма – это травма психическая, обусловленная событиями и условиями существования в перинатальном периоде. Поэтому правильнее было бы говорить о Травме перинатального периода.
Родовая Травма возможна вследствие действия механизма импринтинга, т.е. раннего запечатлевания, которое возможно не только у маленького ребенка, но и у плода. Благодаря явлению импринтинга, например, во время первичного контакта матери и ребенка сразу после рождения между ними образуется сильная психоэмоциональная связь, основа их будущих взаимоотношений, «включается» способность матери непосредственно ощущать потребности младенца и чувствовать его состояние. Ребенок запечатлевает принявший его мир в форме первичных внеутробных ощущений, и эти ощущения – основа его взаимоотношений с этим миром, фон, на котором будет строиться его сознательное отношение к миру. Будет ли это материнское тепло или агрессивная среда в виде резиновых перчаток, шлепающих по ягодицам для выжимания громкого крика, смывание первородной смазки, грубое отсасывание слизи из носа и рта, болезненное растягивание на столе для измерения роста, жжение в глазах от капелъ, обездвиживание тугим пеленанием и т.д. – все это несомненно имеет огромное значение.
Каждый вид импринтинга имеет свое критическое время. Вот почему важен контакт ребенка и матери в первые же минуты после рождения. «Гормоны, выделявшиеся матерью и ребенком во время родов, еще не выведены в этот первый час, – пишет М.Одан. – Они имеют основное значение для процесса привязанности. У матери и ребенка еще остается высокий уровень эндорфинов. Когда мы знаем, что опиаты (препараты опия) могут создавать привычки и зависимое поведение, легко понять, почему этот первый час после родов может играть такую важную роль в процессе привязывания. Только что родившая женщина находится в особенно чувствительном состоянии». И далее: «Это привязывание между матерью и ребенком существенный эпизод в жизни, и служит впоследствии образцом для всех других форм привязанности: Все привязанности, будь то к людям, животным или к вещам, не должны далеко отходить от этого первого образца «мать-ребенок». (СНОСКА: M.Odan. Primel Health. London, 1986.)
Хорошо известен факт, что если детенышей млекопитающего животного разделить с матерью сразу после рождения, то по истечении достаточно короткого промежутка времени мать может их не признать и даже съесть. Человеческая мать интеллектом понимает, что это «ее ребенок», но при изначальном разделении теряется то, что называется бондингом, т.е. та тонкая связь, позволяющая матери и ребенку быть нераздельным целым, позволяющая матери понимать язык ребенка и чувствовать его как себя.
Благодаря явлению импринтинга происходит формирование бессознательных структур, являющихся основами личностных характеристик, в конечном итоге влияющих на мировоззренческие установки и творческий потенциал человека. Первичные условия жизни ребенка – это модель мира и жизни, которые он бессознательно усваивает.
Естественное протекание перинатального периода создает ребенку тот «психический багаж», который позволяет ему жить в мире так же естественно, т.е. в гармоничных с ним отношениях. Нарушение естественных процессов ведет к отрицательным запечатлеваниям, имеющим следствием как серьезные психологические проблемы, так и проблемы с физическим здоровьем. (СНОСКА: Для примера приведем точку зрения, согласно которой попадание большого количества медикаментов в кровь ребенка при его рождении является фактором, способствующим появлению во взрослом возрасте склонности к алкоголизму и наркомании.) Здесь мы и можем говорить о Родовой Травме.
Аналогично Родовой Травме мы можем говорить о Травме Младенчества. Отрицательные запечатлевания создаются негативными переживаниями и мыслями матери относительно своего ребенка. Воспринимая их, младенец «усваивает» чувство опасности своего состояния, ощущение беспомощности.
Помимо физического здоровья нарушение естественных законов развития в младенческом периоде, неудовлетворение естественных потребностей ребенка ведет к существенному снижению его творческого потенциала. Приведем такой пример. При неспособности удовлетворить свои жизненные потребности как у животного, так и у человека формируется пассивно-оборонительный тип поведения, который характеризуется как «отказ от поиска». Любое отрицательное запечатлевание, вызывающее стрессовую реакцию ребенка, формирует пассивно-оборонительное поведение. Такие явления, как отрыв от матери, пеленание, кормление по режиму, закрепляют пассивно-оборонительную модель поведения. Поисковый рефлекс, присущий ребенку, угасает. В то же время «:поисковая активность способствует адаптивному развитию нервной системы». (СНОСКА: В.С.Ротенберг, С.М.Бондаренко. Мозг, обучение, здоровье. М., 1989. С.23.) А также: «Основным компонентом поведения, определяющим устойчивость организма к разнообразным вредным воздействиям, является поисковая активность». (СНОСКА: Там же. С.12.) Аналогичные выводы сделали в шестидесятые годы М.Селиджмен и А.Лабори, называвшие это явление «выученной беспомощностью» и «подавлением действия». (СНОСКА: См.: M.Odan. Primel Health. London, 1986.)
Нетрудно видеть, как сильно это явление должно быть распространено при современных принципах ухода за малышом.
Конечно, сегодня человек не может вернуться к естественным условиям жизни наподобие своих далеких предков. Обладая разумом, он может воссоздавать их на более высоком качественном уровне. Но есть вещи, которые, как мы видели, мы не можем скомпенсировать ничем. Мы не можем «исправить» природу, мы можем лишь следовать ее законам.
Животное следует своим инстинктам. Человеческая же деятельность сознательна. Суть экологического подхода – сознательное следование природным законам. Отсюда проистекают основные положения концепции сознательною родительства, включающей в себя следующие аспекты (приводимые здесь в кратком изложении):
сознательное планирование семьи и подготовка к будущему родительству до зачатия ребенка;
осознанное проведение беременности, специальная подготовка к родам, максимальное использование срока беременности для положительного влияния на ребенка до его рождения;
сознательное проведение родов, ис
